Поводок или Новая Сказка о Василисе Премудрой - [29]

- Ура! Обновляй, - а потом пойдем в магазин, купим себе чего-нибудь вкусненького и будем отъедаться за наши голодные дни в бегах.

- Может быть тогда в ресторан?

- Нет, для приличного ресторана мне надо будет привести себя в порядок, но это потом, а сейчас ужасно хочется есть.  Я бы тебя одного в магазин послала, но мы пока что с тобой неразлучны…

- Ах, да - этот чертов Поводок! Я и забыл про него...

Они сходили в магазин, наелись от пуза, насытились так, что даже про американские горки в тот вечер забыли. И с этого вечера началась их псевдо-семейная жизнь...

Василиса , в качестве компенсации за все его тяготы на острове, по-видимому, действительно задалась целью построить для Марата рай на земле... Беда была лишь в том, что Васькино представление о рае не продвинулось дальше идей, взятых ею из старого советского мультика о Вовке в Тридевятом Царстве. В детстве она любила смотреть этот мультик, потому что там был эпизод про слет Василис Премудрых по обмену премудростями. А еще там были Двое из Ларца, Одинаковых с Лица, готовые выполнять за Вовку всю его работу и даже пережевывать за него пищу. Исходя из этих представлений о счастье, Василиса не позволяла Марату делать ничего. Его отстранили от всех домашних работ и забот - даже от пылесоса, даже от чистки картошки, даже от выноса мусора! Однажды Васька застала Марата с картошкой около раковины и попыталась отобрать у него нож, а когда он оказал сопротивление, впервые за долгое время она применила Поводок для Принуждения к Согласию. Марат понял, что все по-прежнему серьезно и принял свое безделье как норму жизни, а свободу - как осознанную необходимость, согласно озвученному товарищем Лениным определению Спинозы.

Василиса пыталась его убедить, что он свободен, что Поводок – это лишь формальность и он не должен обращать на него внимание. В крайнем случае, пусть думает, что это она у него на поводке. И она всегда предоставляла ему право выбора, куда и когда пойти, никогда с ним не спорила и ходила за ним везде, как восточная женщина, почтительно держась позади него на расстоянии двух- трёх шагов. Но разве можно было это назвать свободой? Он не мог ходить на работу, поскольку должен был бы тогда сидеть с Василисой в одном офисном помещении целый день, да и через охрану её нельзя было бы провести. Он не мог встречаться с друзьями, потому что надо было бы объяснять им, кто такая эта Васька и почему он везде ходит с ней, а не с женой. Слава Богу что все его друзья жили в другой части города, поэтому он не боялся на них наткнуться, когда ходил с Васькой в магазин или в кафе, или по другим неотложных делам.

Единственное на чем Василиса сумела настоять - это были утренние пробежки. Васька объяснила, что ей эти пробежки жизненно необходимы, чтобы сохранить форму и Марат должен здесь пойти ей на уступки. В первый же день Марат, как бобик на поводке, трусил за ней в течении пятнадцати- двадцати минут, но на большее сил у него не хватило. Через двадцать минут бобик сдох, и Васька сказала, что бегать в таком медленном темпе для нее не имеет никакого смысла и лучше уж если он будет ездить рядом с ней на велосипеде. Так они и сделали, и теперь представляли собой новый цирковой аттракцион, где учёная собачка на поводке ездила верхом на велосипеде, а её дрессировщица бежала рядом... Вообще-то Вася вспомнила, что у неё на Настиной квартире остались роликовые коньки и надо было бы за ними когда-нибудь съездить.

В общем и целом, вся эта райская жизнь ему совсем не нравилась, и он думал - неужели и на небе рай так же устроен - ведь так можно и от скуки умереть. Хотя и умереть то там не получится - там ты и так уже мёртвый.

В этом домашнем раю даже американские горки не казались ему уже такими крутыми. Васька совсем перестала применять электронику, и Марат успел по ней даже немного соскучиться.

Марат уже начал думать, что для оживления их отношений был бы полезен какой-нибудь скандальчик, но при полном отсутствии обязанностей и скандалить то было  по сути не о чем. Однажды, правда, ему стало любопытно, может ли женщина использовать электрошок как последний аргумент в научном или политическом споре. Он завёл дискуссию на её любимую тему о глобальном потеплении, и провоцировал ее, доказывая, что никакого потепления нет... Оказалось, что может! Правда она потом долго извинялась и заглаживала свою вину утверждая, что больше никогда не притронется к пульту... И целый день потом пекла ему блинчики.

В один из обычных для Торонто ветреных и дождливых  вечеров, они оба молча сидели каждый за своим компьютером. Говорить собственно было не о чем. Все старые новости они уже обсудили, а новых в их райском саду давно уже не случалось. Марат в своем любимом мессенджере отвечал отказом на предложения друзей встретиться, выпить, съездить вместе куда-нибудь на природу. Он оправдывался тем, что ему пришлось задержаться в России, где он решает проблемы с наследством его недавно усопшей троюродной тетки и ему очень, очень жаль, и т.д. и т.п. Разобравшись таким образом со своей почтой, он уже в полусне, механически блуждал мышкой по разным кнопочкам в меню браузера, пока случайно не открылась Гугл-карта. Она открылась на его улице в Торонто, но что-то заставило Марата двинуться по карте вверх, на северо-восток. Он разыскал национальный парк - заповедник  Réserve Faunique La Vérendrye, от него проехался немного на северо-запад и наконец наткнулся на метку с надписью “Fifty Granite Islands” на одном из озер. Он увеличил масштаб, чтобы озеро заполнило весь экран, и переключился в режим съемки из космоса. Он довольно быстро нашел на снимке их остров - по особой конфигурации скалы на севере с бухточкой, где даже их космоса можно было различить две пришвартованные лодки, одна из которых теперь уже покоилась на дне озера. Какое-то странное ностальгическое чувство овладело им. Так, говорят, преступника тянет на место преступления, а заключенного - на зону, где он провел много лет.