Повезло в любви - [14]

— Это, безусловно, божье благословение, — согласился лорд Харлестон. — И смею сказать, нам будет очень Удобно, пока мы не тронемся в путь., Однако он предупредил Хиггинса, чтобы тот не располагался слишком по-хозяйски, ибо знал, что, как и большинство английских слуг, камердинер предпочитал оставаться там, где он был, нежели осваивать новую территорию.

К тому времени, когда лорд Харлестон принял ванну (ванная комната выглядела современно и очень изысканно, на манер той, что была в доме Вандербильтов) и переоделся в вечерний костюм, он чувствовал себя в настроении, более подходящем для исследования Денвера.

Пока он переодевался, ему предлагали разнообразные напитки, от виски до шампанского, но лорд Харлестон выпил только маленький бокал шерри.

Уальдо уже ждал его внизу. При виде гостя он воскликнул:

— Теперь я знаю, что не так с моей одеждой!

Лорд Харлестон подумал, что в Англии Уальдо выглядел бы по меньшей мере странно. Зато сам он был одет слишком строго для жителя Денвера.

— И где бы я мог так же нарядиться? — спросил Уальдо.

— В Лондоне.

— Я слышал, что именно так одеваются в Нью-Йорке люди из высшего общества, но не верил в это, — сказал Уальдо. — Теперь я понимаю, почему они так стремятся выглядеть по-английски, хотя они и обижены на вас.

— С чего бы это? — удивился лорд Харлестон.

Уальдо поколебался, но все же ответил:

— Потому что мы думаем, что вы задираете перед нами нос!

Лорд Харлестон рассмеялся:

— Уверяю вас, это не так, но, возможно, мы производим такое впечатление, потому что мы более сдержанны по характеру, чем вы.

— Держу пари, это так! — воскликнул Уальдо. — Хотя встречаются и исключения. Когда я был в Лидуилле, я познакомился с обычным, нормальным парнем, который, должно быть, ваш родственник. Его фамилия Харль.

— Харль? — повторил лорд Харлестон. — А его имя?

— Его называют «Красавчик Гарри».

Лорд Харлестон нахмурился.

Он хорошо знал, о ком говорит Уальдо, и не был особенно рад услышать, что сей джентльмен находится сейчас в Америке.

В каждой семье есть своя паршивая овца. Гарольд Харль, известный с детства, как Гарри, был дальним родственником Селби, о котором старшие члены семьи упорно старались забыть.

Отец Гарри был кузеном отца лорда Харлестона, Гарри был младшим из троих сыновей.

Старший брат вступил по традиции в семейный полк, средний стал моряком, а Гарри должен был стать священником.

Однако уже в школе, а потом и в Оксфорде стало очевидно, что его наклонности весьма далеки от церкви, да, впрочем, и от всего, что не связано с развлечениями.

Когда он покинул Оксфорд, или точнее, когда его выгнали с последнего года обучения за буйное поведение, он появился в Лондоне, где был принят благодаря семейному имени.

В Гарри было столько шарма и он был настолько хорош собой, что дамы прощали ему возмутительные поступки, но быстро уводили своих дочерей из пределов его видимости, ибо у него не было ни денег, ни перспектив.

Используя свой шарм, как другие мужчины используют свои таланты и ум, Гарри Харль попадал в одну авантюру за другой, и в большинстве этих авантюр бывала замешана женщина, которая была чьей-либо женой.

Его долги достигали астрономических сумм, платить по ним приходилось его многострадальному отцу и старшим братьям — не могли же они позволить, чтобы их имя поминалось в суде.

Когда обстановка накалилась до предела, собрался семейный совет, чтобы решить, а не позволить ли Гарри обанкротиться, он, к всеобщему облегчению, покинул Англию.

Даже то, что он прихватил с собой весьма привлекательную молодую девушку за неделю до ее свадьбы, казалось пустяком в сравнении с тем, что он наконец-то исчез.

Позже до Харлей доходили слухи, что Гарри уехал в Америку, где женился на той девушке.

Отец девушки, человек очень богатый, в ярости из-за ее поведения лишил дочь всего и приказал, чтобы ее имя больше не упоминалось в его доме.

Но семейство Харлей отнеслось к этому иначе. Все вздохнули с облегчением и понадеялись, что пройдет немало времени, прежде чем Гарри объявится вновь.

Лорд Харлестон припомнил, что все эти годы до него от случая к случаю долетали вести от друзей, возвращавшихся из Нью-Йорка, Чикаго или Флориды.

Пару раз ему передавали отчаянные мольбы о деньгах, Которые отец Гарри неизменно выполнял, потому что по-прежнему любил младшего сына и не мог смириться с мыслью, что тот окажется в долговой тюрьме или на грани голодной смерти.

Последние несколько лет о Гарри не было ничего слышно.

Сейчас, задумавшись, лорд Харлестон понял, что на самом деле прошло лет пять, а то и больше, с тех пор, как он последний раз слышал имя Красавчика Гарри.

— И чем занимается этот Харль? — спросил он Уальдо.

— Играет, — ответил тот. — А если он ваш родственник, могу сказать одно: у него самая легкая рука, и он самый удачливый картежник во всем штате!

Лорд Харлестон поджал губы.

Его нисколько не удивило, что Гарри стал шулером.

Оставалось лишь надеяться, что кузен не влипнет ни в какую историю, пока лорд Харлестон находится в Колорадо.

Он ловко сменил тему разговора, и за обедом беседа велась о животноводстве, золоте, серебре и угольных рудниках, стремительно развивавшихся в этих краях последнее время.