Поветрие - [4]

Шрифт
Интервал

– Папа, Нежданчика запрячь? – быстро спросил просиявший Володя.

Все засмеялись.

– Э, брат, у тебя тут, я вижу, тонкая политика была! – протянул Даев, схватив Володю сзади под мышки. – То-то его вдруг заинтересовало, который теперь час!

– Папа, Степану нужно в ночное ехать! – крикнул Володя.

– Да уж придется тебе отвезти Ивана Ивановича, – ответил Сергей Андреевич. – Пускай только Степан лошадь запряжет.

– Ни одного ведь словца, разбойник, без политики не скажет! – проговорил Даев, щекоча Володю. – Бить, брат, тебя некому, вот что.

– А вам? – возразил Володя, ежась и стараясь поймать пальцы Даева.

– Да ведь ты не даешься, злодей!

– Ну, например, за что вы меня щекочете?

– Скажи ты мне, к какой, собственно, мысли этот твой "пример" служит иллюстрацией?

Володя вывернулся из рук Даева и взобрался на перила.

– Никакой я вашей балюстрации не понимаю!

Он спустился на землю и через куртины помчался в конюшню.

Даев взял свой пустой стакан и подошел к Любе.

IV

Сергей Андреевич ревниво поглядывал на Даева. Он видел, как радостно вспыхнула Люба, когда Даев заговорил с нею; неужели он и его взгляды не возмущают ее?.. Даев сел на конце стола возле Любы и вступил с нею в разговор.

– Как для вас, господа, все эти вопросы с высоты теории легко решаются! – говорил между тем Киселев. – Для вас кустарь, мужик, фабричный – все это отвлеченные понятия, а между тем они – люди, живые люди, с кровью, нервами и мозгом. Они тоже страдают, радуются, им тоже хочется есть, не глядя на то, разрешает ли им это "исторический ход вещей"… Вот я в Нижнем получил от моих палашковских артельщиков письмо…

Киселев достал из бумажника грязную, исписанную каракулями бумагу, медленно надел на нос пенсне и, откинув голову, стал читать:

– "Дражайшему благодателю нашему Ивану Ивановичу Киселеву от Ерофея Тукалина, Ивана Егорова и т.д. письмо". Письмо! – с улыбкою повторил он, мигнув бровями. – "Писали мы вам, что Косяков Пётра продал кузницу ценою за 81 р. сер. и хотит, чтоб взять деньги в свою пользу. То поэтому, Иван Иванович, как хотите, так и делайте с ним. Но мы же оным не нуждаемся, потому что в той кузне еще не работали и не нуждаемся оной, а вы, как знаете, так делайте распоряжение"… Ну и так дальше… "И еще кланяемся вам с благодарностью и просим не оставлять нас, за это будем об вас бога молить за ваши благодетельства нас, бедных людей"… Подписано: "братья артели" такие-то… Да, господа, и что вы там ни говорите, а я их не оставлю! – произнес он прерывающимся голосом, снимая пенсне.

– Какое письмо славное! – сказала Наташа с заблестевшими глазами.

– Ну, во-от! Не правда ли? – спросил Киселев. – Ведь невозможно, господа, так относиться! Книжки вам говорят, что по политической экономии артелями революции вашей нельзя достигнуть, – вам и довольно. А ведь это все живые люди; можно ли так рассуждать?.. Мне и не то еще приходилось слышать: переселения, например, тоже вещь нежелательная, их незачем поощрять, потому что, видите ли, в таком случае у нас останется мало безземельных работников.

– Ну, это вы слышали от какого-нибудь молодца с Страстного бульвара!* – с улыбкою сказала Наташа.


____________________

* На Страстном бульваре находилась редакция реакционной газеты "Московские ведомости". (Прим. В.Вересаева.)


В глазах Киселева мелькнул лукавый огонек.

– Нет, я это полчаса назад за этим столом слышал, – медленно произнес он, вежливо улыбаясь.

Наташа вспыхнула и в замешательстве наклонилась над чашкою.

– На очную ставку готов стать с господином Даевым, – прибавил Киселев.

– Я в этом отношении не согласна с Даевым. – Наташа выпрямилась и глядела в глаза Киселеву с не успевшею еще сойти с лица краскою. – По-моему, переселения прямо желательны, потому что они повысят благосостояние и переселенцев и остающихся, а это поведет к расширению внутреннего рынка.

Киселев слушал с чуть заметной усмешкою. "Не хочет раскрыть карт!" – думал он. Сергей Андреевич откинулся на спинку стула и с беспощадным, вызывающим ожиданием глядел на Наташу.

– Ну-с, и что же дальше? Для вас это – только маленькое "разногласие" с господином Даевым?.. Странно! – Он усмехнулся и пожал плечами. – Сейчас только сами же вы признали его взгляды достойными Страстного бульвара, а теперь вдруг выходит, что это для вас – так себе, лишь незначительное разногласие!.. Гм! Ну, теперь мне совершенно ясно, почему именно на этом-то бульваре вы и встретили самое горячее сочувствие!

Даев, со стаканом в руках, подошел и остановился, помешивая ложечкою в стакане.

– Скажите, пожалуйста, Василий Семенович, как вы относитесь к переселенческому вопросу? – обратился к нему Сергей Андреевич. Спросил он самым невинным голосом, но глаза его смотрели мрачно и враждебно.

– Слава богу, у нас, оказывается, и переселяться-то некуда, – ответил Даев, видимо забавляясь негодованием Сергея Андреевича. – Можно ли серьезно говорить у нас о переселении? Культура земли самая первобытная, три четверти населения околачивается вокруг земли; этак нам скоро и всего земного шара не хватит. Выход отсюда для нас тот же, что был и для Западной Европы, – развитие промышленности, а вовсе не бегство в Сибирь.


Еще от автора Викентий Викентьевич Вересаев
Записки врача

В 1901 году, увидела свет книга молодого врача-писателя Викентия Викентьевича Вересаева «Записки врача». Она имела сенсационный успех. Переживания начинающего свою деятельность врача, трудности, доводившие его до отчаяния, несоответствие между тем, к чему его готовили, и тем, что он увидел в жизни, – обо всем этом рассказано в «Записках врача» ярко и откровенно.


Состязание

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Загадка

Я ушел далеко за город…Все больше мною овладевало странное, но уже давно мне знакомое чувство какой-то тоскливой неудовлетворенности. Эта ночь была удивительно хороша. Мне хотелось насладиться, упиться ею досыта. Но по опыту я знал, что она только измучит меня, что я могу пробродить здесь до самого утра и все-таки ворочусь домой недовольный и печальный.Почему? Я сам не понимаю…


Том 4. Повести и рассказы

Редкое творческое долголетие выпало на долю В. Вересаева. Его талант был на редкость многогранен, он твердо шел по выбранному литературному пути, не страшась ломать традиции и каноны. В четвертый том вошли повести и рассказы: «К жизни», «Марья Петровна», «Дедушка», «У черного крыльца», «Семейный роман», «За гранью», «Состязание», «В глуши», «Исанка», «Болезнь Марины», «Невыдуманные рассказы о прошлом».http://ruslit.traumlibrary.net.


Мать

Я шел по улицам Старого Дрездена. На душе было неприятно и неловко: шел я смотреть ее, прославленную Сикстинскую мадонну. Ею все восхищаются, ею стыдно не восхищаться. Между тем бесчисленные снимки с картины, которые мне приходилось видеть, оставляли меня в совершенном недоумении, чем тут можно восхищаться…


В степи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Слепой Дей Канет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.