Повести о войне и блокаде - [18]

Далее Чернов сделал следующие выводы:

«1. Предложить военному совету 9-й армии свое решение пересмотреть…

2. Иметь на фланге сильный резерв.

3. План операции не должен превышать 10 км в сутки на первом этапе и до 15 км на всех остальных этапах…

6. По существу, дивизии еще не готовы для выступления на глубину этой операции…»

Замечания были составлены 27 ноября 1939 года и в тот же день сданы начальнику оперативного отдела штаба ЛенВО полковнику П.Г. Тихомирову.

То, что случилось потом, было известно заранее и все равно сделано. Этому нет оправданий.

Кроме того, из донесений видно, что у нас практически отсутствовала разведка, разведданные были крайне скудны и не позволяли видеть реальное положение дел. Артиллерия и авиация нередко били по своим, а подразделения и части были не обучены правильно совершать маневр, не ориентировались на местности, из-за чего часто блуждали по лесам, попадали в окружение, а нередко и вступали в бой со своими соседями. Взаимодействие и управление были организованы слабо. Вместо маневра сплошь и рядом применялись лобовые атаки. На лыжах ходить могли далеко не все. Самих лыж тоже катастрофически не хватало. Солдаты обмораживались и погибали из-за недостатка теплых вещей. Воевали нередко в буденовках и кирзовых сапогах. Не было даже миноискателей для обезвреживания огромного количества финских мин, в том числе и мин-ловушек, которыми противник минировал различные бытовые предметы, оставленные на видных местах. Бойцы их поднимали и подрывались. И это далеко не исчерпывающий перечень проблем. Как результат – неоправданно большие безвозвратные и санитарные потери. Особенно много обмороженных. Не было волокуш для их транспортировки. Такие выводы делались после окончания первого этапа войны, в конце декабря 1939-го – начале января 1940 года. Картина безрадостная. Лишь после того, как наше военное руководство уже наступило на грабли, стали делаться какие-то выводы. Войска ЛенВО были вынуждены с 27 декабря перейти к обороне. Начались бои местного значения, в ходе которых командование приступило к анализу и исправлению допущенных ошибок. Начался второй этап операции, или, как его называют, бои местного значения. Инициатива теперь была у противника.

Однако войска уже были втянуты в боевые действия, и финны, понимавшие, конечно, что войну им не выиграть, все равно не давали ни минуты передышки. Они, как осы, налетали с разных сторон и жалили, жалили… Отсекали, перерезали, изолировали, минировали, отстреливали, лишали возможности, используя любую нашу оплошность, которых, к сожалению, было много. Многие ошибки руководства бойцам приходилось исправлять за счет стойкости, мужества и героизма.

В эти дни Сталин направил личную директиву, в которой требовал от командования «…двигаться вперед и вступать в бой не толпой, не большими массами, не на ура…».

>***

Тем не менее войска 8-й армии на некоторых участках к середине декабря углубились на финскую территорию до 80 км. Но наступление шло «растопыренными пальцами». Финны использовали наши просчеты. За две недели 155-я стрелковая дивизия потеряла около 600 человек убитыми и пропавшими без вести. Пришедшая ей на помощь 75-я стрелковая дивизия потеряла 954 человека убитыми, 1 тыс. 529 ранеными и 1 тыс. 619 человек пропавшими без вести. После чего дивизии отошли назад на 50 км. На сортавальском направлении 18-я и 168-я стрелковые дивизии к 10 декабря продвинулись на 40-50 км и овладели Питкярантой, Леметти и укрепленным узлом в районе Уома, недалеко от Леметти. Финское командование нанесло контрудар. Завязались тяжелые кровопролитные бои, в ходе которых ни одна из сторон не смогла достичь поставленных задач. Командование 8-й армии предприняло еще одну попытку склонить чашу весов на свою сторону, вводя в бой по частям 34-ю легкую танковую бригаду. Однако этот маневр не привел к успеху, а, наоборот, дал возможность финнам перерезать дорогу в районе Уома и создать реальную угрозу окружения двух стрелковых дивизий и танковой бригады. Они были блокированы северо-западнее Питкяранты. В итоге их судьба сложилась очень трагично. 18-я дивизия, в которой воевал мой дед, наступала лишь чуть больше двух недель. Потом была окружена и методично расчленена финнами на несколько частей в районе Леметти. В тот момент в батальонах оставалось по 60-200 человек.

События развивались стремительно.

Еще 11 декабря 1939 года в письме к жене и сыновьям мой дед писал о скорой победе:

«…У нас идут сейчас бои. Наш батальон еще в боях не был. Выезжал на фронт вместе с комбатом, хотелось посмотреть, что же делается. Оказывается, на некоторых участках фронта кадровые финские солдаты (в бегстве. – А.Р.) не только бросали шинели, а даже и сапоги. Вы, очевидно, по радио слышите больше, чем мы. Передают, что народ Финляндии решил сбросить с себя иго капитала и сейчас война принимает уже другой оборот. Часть финской армии восстала и борется против финских войск старого правительства. Если все были уверены ранее, что мы победим, потому что мы сильны и морально, и физически, то теперь можно прибавить: скоро победим.