Повести исконных лет. Русь до Рюрика - [2]

Словом, скандинавский фактор в истории Ладоги присутствовал и даже был весьма значим.

Кроме того, существует целый набор скандинавских саг, где упоминаются Ладоги, Хольмгард (Новгород), Кенугард (Киев) и другие города, позднее ставшие центрами сложения древнерусской государственности. Упоминаются и короли, конунги со скандинавскими именами, которые здесь правили. Безусловно, саги эти носят легендарный характер, и вычленить из них подлинное историческое содержание подчас очень трудно. Но два факта — археологически фиксируемое присутствие скандинавских элементов на территории будущей Руси и упоминание о деятельности скандинавских персонажей саг на этой же территории — безусловно, могут быть связаны в единую непротиворечивую картину. Жаль, конечно, что при доступном нам количестве источников строго историческая, научная картина получается очень туманной, смазанной, «мутной», — что ж, значит, задача ее воссоздания имеет право быть решенной художественными средствами. Главное лишь — чтобы они не противоречили научным данным.

Что ж, в данной реконструкции такого противоречия нет.

Каковы же были взаимоотношения между народами, населявшими тогда пространства будущей Руси?

Обопремся опять же на те данные, которые нам дает наука. Наука же показывает, что на одной территории параллельно и взаимодействуя развивалось несколько основных культур, если хотите, культурных парадигм.

Это, во-первых, славяне и балты. Судя по археологии, это прежде всего земледельческие сообщества, еще не выделившие стоящую над обществом знать и постоянное войско. Во всяком случае, предметы вооружения, относимые к славянским, говорят о скорее ополченческом и не очень хорошо вооруженном войске, которое и собиралось, скорее всего, по каким-то случаям, связанным с военной угрозой или походом за добычей. Разумеется, в славянских племенах существовали некие вожди или, скажем, советы старейшин, но свидетельств надплеменной, выделившейся из племени их власти мы тут не видим.

Далее мы наблюдаем финские и финно-угорские народы. Они характерны на севере больше охотничьим видом хозяйства, на востоке — земледельческим, на юге — частично кочевым, и в целом также находятся на родоплеменной стадии общественного устройства. Какой-то единой общности они не образуют, как, впрочем, и славяне: что общего в хозяйственном и общественном укладе может быть у степных кочевников угров (венгров) и северной лесной охотнической веси (вепсов)? Тем не менее финно-угорские народы активно участвовали в сложении будущего древнерусского народа и Древнерусского государства.

Безусловно, без внимания не могут остаться и народы Степи — хазары, аланы, болгары, те же венгры, а позднее — узы (огузы, торки) и печенеги. Они граничили на лесостепном севере с народами земледельческих культур, и, конечно, отношения их представляли собой сложную смесь агрессии, набегов, натурального обмена, торговли, данничества и проч. Неверно говорить о постоянной «войне Леса и Степи», ибо контакты были шире только военных, — но это были динамические отношения цивилизационного противостояния. Тем не менее степные культуры также внесли свой заметный вклад в этногенез древнерусского народа.

И, наконец, скандинавы. Роль их в русском государствогенезе является предметом многолетних ожесточенных дискуссий — привнесли ли скандинавы государственность на Восточно-Европейскую равнину или были лишь одним из элементов складывающейся мозаики древнерусского народа? Аргументов много как у одной, так и у другой стороны, но давайте снова вернемся на твердую почву установленных наукой, и прежде всего археологией, фактов.

Установлено, что скандинавы занимались здесь сквозными торговыми экспедициями — по рекам и волокам вплоть до Волжской Булгарии, Хазарии, Хорезма, Персии и даже Багдада. Позднее начал функционировать путь от Ладоги до Черного моря и Константинополя.

Даже если не говорить ни о чем ином, то можно твердо установить, с чем скандинавы по пути сталкивались и в какие отношения с местным населением вступали.

Первое — это, конечно, приобретение собственно товара на продажу. Чем торговали скандинавы на Востоке, известно: меха, мед, рабы, оружие. За это они получали восточное серебро, которое сейчас в виде кладов массово представлено в археологических материалах стран Скандинавии. Все это надо было купить или отнять. Очевидно, что присутствовали оба занятия. Но мы хорошо знаем, что, так сказать, первоначальный торговый «капитал» скандинавы, где было возможно, добывали преимущественно насилием. Не зря от них на протяжении почти трех веков стонала вся Европа.

Второе — этот транзит требовал обслуживания. Это, в частности, замена морских судов на речные, это судоремонт, проход через пороги и волоки, это питание и ночлег. И в этих условиях необходимым шагом неизбежно становится установление по пути неких «станций», баз, где происходит обмен подобного рода услугами: ведь их, эти услуги, преимущественно насилием уже не обеспечишь И значит, эти станции неизбежно принуждены жить и существовать если не в согласии, то с согласия местных племен. И, конечно, при их участии.