Повесть о школяре Иве - [10]
Ну как же после всего этого не привязаться к горбатенькой Урсуле, как к родной матери!
Просыпаясь ночью в полной тьме, когда камин и факел потухали и в каминной трубе заунывно подвывал ветер, Эрменегильда робко прислушивалась и, уловив спокойное дыхание спящей на коврике у ее кровати Урсулы, успокоенная, засыпала вновь.
Летом в комнате становилось душно, несмотря на то что окно было прорублено ниже и было шире, чем окна в других зданиях замка. Закрытый со всех сторон высокими стенами и выложенный каменными плитами двор без единого дерева накалялся палящим солнцем. В окно были видны высокая серая главная башня, окруженная такой же серой зубчатой стеной и глубоким рвом, вход в етене высоко над землей, куда проходили по лестнице, убиравшейся вверк. пристроенные к стенам двора амбары и погреба, клетки с медведями для травли, птичник, личная капелла барона, кухня, похожая на колокол с высокой четырехугольной трубой, и конюшня с боевыми, охотничьими и верховыми для путешествий или прогулок лошадьми владельца замка и высших придворных. Были видны стена, отделяющая верхний двор от нижнего, и за ней — верхушки башен главных ворот и крыша замковой церкви. Душно было в этой глубокой каменной коробке и смрадно от загнивавшей во рву дождевой воды и стекавших туда нечистот из медвежьей клетки и кучи навоза, сложенной у конюшни, от запаха птичника.
Эрменегильда жадно вглядывалась в голубизну неба, в плывущие в ней облака, то белые, то розовые, то синие, изумлялась головокружительному полету ласточек, проносившихся совсем низко, с удовольствием прислушивалась к обыденной перекличке петуха с петухом нижнего двора, к воркованью голубей, к шуму омывающего двор благодатного дождя. В час заката любила смотреть, как постепенно потухает отсвет солнца на верхушке главной башни, как синие сумерки обволакивают замок. И всегда, в каждый час дня, душа ее рвалась из этой каменной темницы к полям, к лесам, к цветам, к реке, под широкое небо, в простор жизни, привольной и прекрасной, созданной ее воображением.
Отторженная заботами отца и кормилицы от истинной жизни замка, от людей, населявших его нижний двор, Эрменегильда и не подозревала об их горькой подневольной участи, об ужасах замкового застенка и тюрьмы. Не знала она и о полушутовской роли, какую играл ее отец при владельце замка.
Самого барона она видела всего несколько раз из окна своей комнаты, когда он, окруженный придворными, гарцевал на коне в охотничьем плаще или в боевых доспехах. Он казался ей красивым и Мужественным, похожим на рыцарей из сказок Урсулы. О настоящем рыцаре Ожье она ничего не знала…
Под однообразный звон арфы и тихий, нараспев говорок жонглера Урсула задремала. Веретено лежало на полу, а голова кормилицы прислонилась к кудели, белая повязка съехала на сторону, и седые волосы смешались с седыми волокнами льна.
Госелен на этот раз напевал канцону, приписав себе ее сочинение. Вообще в этот день он был в хорошем расположении духа и, как всегда в таких случаях, был склонен к преувеличению своих достоинств.
Он поднялся с колена, на котором стоял перед Эрменегильдой, и отвесил ей поклон.
— Это очень красиво! — сказала Эрменегильда. — Кто научил тебя этому?
— Деревья, луга, цветы, пенье птиц!
Такой ответ был тоже чужим — он принадлежал одному известному трубадуру.
— Нам не нужны ни наставники, ни грамота. На то мы и жонглеры, чтобы обходиться без них Мы строим, выковываем стихи (тоже чужие слова!) и умеем приятно рифмовать, как мы умеем вертеть бубен, играть на кастаньетах. Мы умеем все, что может служить услаждению слуха или забаве таких благородных дам, как вы, госпожа. Мы спутники рыцарей!
— Все‑таки очень жаль, что ты неграмотный: я так хотела бы научиться читать и писать! Наш капеллан брат Кандид тоже неграмотный.
Госелен, сдвинув брови, наморщил лоб:
— Постойте, постойте! Я, кажется, могу, госпожа, услужить вам. Я знаю такого человека здесь, в замке.
— Здесь? В замке?! — воскликнула Эрменегильда. — Скажи скорей, где он? Приведи его ко мне! — Она встала и протянула руку Госелену.
Урсула проснулась и удивленно мигала слипающимися веками:
— Кого ты задумала звать, дитя мое?
— Подожди, Урсула, подожди! Говори же, Госелен, говори!
— Это мой друг, школяр Ив Он вместе со мной пришел сюда. Мы вместе идем в Париж. Он остался на нижнем дворе. Он обучался грамоте и прекрасно умеет читать. А кроме того, у Ива с собой есть книга, он может прочесть вам оттуда, что вы пожелаете, перевести, показать вам буквы и научить вас их писать и складывать. Книга презабавная!
Последнее Госелен прибавил ради красного словца, так как понятия не имел, какого рода эта книга. Он только нащупал ее в мешке школяра.
— Ваш отец знает моего друга, и, если вы хорошенько попросите, сир Рамбер несомненно разрешит вам призвать его сюда Оказав эту честь моему другу, вы осчастливите, госпожа, нас обоих.
Тут Госелен постарался отвесить один из тех особенно изящных поклонов, какими он обычно заканчивал свои выступления перед знатными слушателями.
Эрменегильда захлопала в ладоши, подбежала к кормилице, обняла ее и чмокнула в щеку:
История жизни и исследований одного из самых великих путешественников, этнографов Джеймса Кука.
Жизнь Сакена Сейфуллина — подвиг, пример героической борьбы за коммунизм.Солдат пролетарской революции, человек большого мужества, несгибаемой воли, активный участник гражданской войны, прошедший страшный путь в тюрьмах и вагонах смерти атамана Анненкова. С.Сейфуллин в своей книге «Тернистый путь» воссоздал картину революции и гражданской войны в Казахстане.Это была своевременная книга, явившаяся для казахского народа и историей, и учебником политграмоты, и художественным произведением.Эта книга — живой, волнующий рассказ, основанный на свежих воспоминаниях автора о событиях, в которых он сам участвовал.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Основываясь на личном опыте, автор изображает беседы нескольких молодых офицеров во время продвижения в России, когда грядущая Сталинградская катастрофа уже отбрасывала вперед свои тени. Беседы касаются самых разных вопросов: сущности различных народов, смысла истории, будущего отдельных культур в становящемся все более единообразном мире… Хотя героями книги высказываются очень разные и часто противоречивые взгляды, духовный фон бесед обозначен по существу, все же, мыслями из Нового завета и индийской книги мудрости Бхагавадгита.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Зов морских просторов приводит паренька из Архангельска на английский барк «Пассат», а затем на клипер «Поймай ветер», принявшим участие гонках кораблей с грузом чая от Тайваньского пролива до Ла-манша. Ему предстоит узнать условия плавания на ботах и карбасах, шхунах, барках и клиперах, как можно поймать и упустить ветер на морских дорогах, что ждет моряка на морских стоянках.
Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.