Повесть о неустрашимом Зигфриде и могущественных нибелунгах - [8]

Однако в его королевстве не было воина, замыслившего в учебном турнире всерьез сразиться с королевским сыном. Недавно в дороге он сбил несколько бродяг на землю, но сохранил им жизнь.

Здесь же двенадцать великанов-богатырей, двенадцать испытанных бойцов хотели лишь одного — убить поскорее его, Зигфрида. И он оборонялся как мог, как учил его Регин. А Регин учил сразу переходить в атаку. Только гибель этих двенадцати могла спасти Зигфрида. И он рубил им головы одному за другим.

— Да от него удары отлетают, как от железного! — закричали бойцы, когда их осталось лишь двое. Но и они скоро упали замертво.

Войско, мчащееся с горы, было уже близко, когда с обеих сторон на него набросились сами короли. Ведь Зигфрид, словно муравьев, поубивал их лучших воинов, и теперь они сами жаждали расправиться с героем.

Но тяжелый Бальмунг опустился на голову старшего и раскроил ему шлем. Тем временем Зигфрид повернулся к младшему королю, ударил его и бросил взгляд на спешащее войско.

Войско уже не спешило. Оно замерло, словно одеревенело. Еще никогда на их глазах одиночка не добивался такой победы.

Не давая воинам и мгновения поразмыслить, Зигфрид помчался навстречу воинственному карлику. Но тот отчего-то повернул коня и бросился назад, к вершине.

Опередить Грани было невозможно. Белой молнией вознес он на гору Зигфрида и сшиб с лошади карлика. Карлик схватился было за меч, но Зигфрид обрушился на него сверху, подмял под себя, как подминал медведей. Карлик был могуч, сопротивлялся, не желая сдаться, но Зигфриду удалось связать его.

Войско нибелунгских королей стояло не двигаясь. Потом воины посовещались, и трое рослых пожилых бойцов, вложив мечи в ножны, подъехали к Зигфриду. Приблизившись, они соскочили с коней и глубоко поклонились ему.

— Открой нам, могущественный витязь, свое имя. Мы готовы верно служить тебе. Владей нашими замками и землями, владей всем, что принадлежит нам. Потому что не было на земле воителя, победившего в открытом бою королей нибелунгов.

— Я — Зигфрид из Нидерландов. И у меня не было мысли убивать ваших королей, если бы они первыми не обнажили мечи. А теперь осталось лишь с честью захоронить их.

— Зигфрид из Нидерландов, победитель Фафнира! — вскричал пораженный карлик. — Уступить такому витязю — не позор. И я тоже клянусь до конца жизни быть твоим верным слугой. Повелевай нами, наш господин! Теперь ты будешь прозываться нибелунгом.

Зигфрид распорядился вернуть клад в пещеру, засыпать вход землей, а карлику, которого звали Альбрих, неусыпно его стеречь.

— А ты не боишься, витязь, той дурной славы, которая ходит за этим кладом? — спросил осторожно карлик. — Хотя, возможно, пока он заперт в пещере, злые силы не столь опасны для владельца сокровищ.

— Я тоже так думаю, — рассмеялся Зигфрид.

* * *

Альбрих вовсе не походил на старого Регина, хотя тоже был богатырского сложения, но лет ему было намного меньше.

— Поднимемся на гору, войдем в замок, и я передам тебе еще одну тайну, — сказал Альбрих, когда они остались вдвоем. — Я поклялся верно тебе служить и потому открою ее. Быть может, ты решил, что я с перепугу бросился от тебя на гору? Тогда ты ошибся, отважный Зигфрид. Если бы твой конь не был так скор, я опередил бы тебя, и неизвестно, кто стал бы победителем в нашем бою. Тайна, которую я тебе раскрою, — плащ-невидимка. С виду его трудно назвать роскошным. Однако надевший его становится невидимым для врага и для друга, для отца и для жены. Сила же такого воина удесятеряется. Только тебе, столь доблестному и столь юному, может быть передан этот плащ. С обычным, земным человеком ты справишься и без него. Но если ты вступишь в состязание с силами неземными — надень его, и победа будет твоей. Я же теперь буду стеречь клад и ждать новых вестей о твоих подвигах.

* * *

В Ксантене, столице Нидерландов, горевали королева-мать Зиглинда и король-отец Зигмунд. Они остались одни без любимого, единственного сына, и некому было успокоить их старость, некому было передать королевство.

Иногда к ним приходили странные вести из далеких земель. Какой-то знаменитый витязь назвал себя Зигфридом Нидерландским и совершал подвиг за подвигом. Но что это был за рыцарь и был ли это их сын — никто сказать не мог.

Иные вассалы убеждали их оставить наивные мечты. Они твердили, что королевич так и не образумился, что давно уже сложил он голову на чужой стороне, стал добычей лихих людей или дикого зверя. Они советовали подумать о новом наследнике.

— Но шпильманы пели на прошлой неделе о Зигфриде, — отвечал им отец-король. — Ему, сразившему самого Фафнира, королева ледяной земли Исландии предложила свою любовь. Жаль, они не знают конца этой истории.

— Эти бродяги готовы спеть что угодно, лишь бы получить доброе угощение, — возражали некоторые из вассалов.

— Пока не увижу тело родного сына, принесенное на щите, буду думать, что он жив! — говорила королю королева. — Он вернется, наш Зигфрид. Я верю!

И Зигфрид вернулся.

Он промчался по улицам столицы на белом своем коне. Платье его обветшало и было истерзано, но слава, которой он был окутан, сияла ярче самых дорогих одежд.