Повесть о маленьком человеке - [7]

В слепом отчаянии, побеждая безумную вспышку животного страха и любви к жизни силой воли и сознанием долга, Смок ударил ножом по веревке, увидел, как лопаются ремни, почувствовал, что скользит все быстрее и быстрее, и, наконец, упал.

Что было потом, он не мог понять. Он не потерял сознания, но все произошло слишком быстро и неожиданно. Вместо того чтобы разбиться насмерть, он почти в то же мгновение коснулся ногами воды, а потом со всего размаха сел в воду, обдавшую его лицо холодными брызгами.

— Зачем вы это сделали? — услышал он сверху жалобный стон.

— Слушайте! — крикнул Смок. — Я в полной безопасности — сижу в луже по самое горло. Здесь оба наших тюка. Сейчас усядусь на них. Здесь хватит места еще для полдюжины людей. Если вы скользите, то цепляйтесь покрепче — выберетесь! Идите в хижину! Там кто-то есть. Я видел дым. Достаньте веревку или что-нибудь в этом роде, возвращайтесь и вытаскивайте меня.

— Честно? — недоверчиво спросил Карсон.

— Клянусь! Ну, пошевеливайтесь, а то я умру от простуды.

Смок согревался, пробивая каблуком сапога канал по краю лужи. К тому моменту, когда он закончил работу и вода вылилась из углубления, в котором он находился, Карсон криком известил его, что добрался до вершины.

Тогда Смок занялся просушкой одежды. Греясь в теплых лучах вечернего солнца, он выжал ее и разложил вокруг себя. При нем была непромокаемая спичечница; он высушил при помощи спичек щепотку табаку и кусочек рисовой бумаги, чтобы сделать папиросу.

Спустя два часа, сидя нагишом на тюках и покуривая, он услышал сверху голос; мог ли он не узнать его!

— Эй, Смок! Смок!

— Алло, Джой Гастелл! — крикнул он в ответ. — Откуда вы свалились?

— Вы ранены?

— Ничуточки.

— Отец спускает веревку. Вы ее видите?

— Да, и даже уже поймал, — ответил он, — теперь, пожалуйста, положите минуты две-три.

— В чем дело? — тревожно спросила Джой через несколько минут. — О, я знаю, вы ранены!

— Да нет же! Я одеваюсь.

— Одеваетесь?

— Ну да! Я купался. Ну, готовы? Тяните!

Сначала он послал наверх оба тюка, получил за это от Джой Гастелл соответствующий выговор и, наконец, поднялся сам.

Джой Гастелл смотрела на него сияющими глазами, пока ее отец и Карсон деловито сматывали веревку.

— Как же вы решились перерезать ее? — воскликнула она. — Это было… Право же, это было изумительно! Это подвиг!

Смок презрительно отмахнулся от комплимента.

— Я все знаю, — настаивала она. — Карсон рассказал мне. Вы решили пожертвовать своей жизнью ради него.

— И не думал я ничем жертвовать, — солгал Смок. — Я все время видел под собой эту мелкую лужу для купания.

1911