Поверженый король - [35]

— Короче, я поехал в Челны. Со мной поедет Батон, все остальные свободны. Встретимся завтра у меня в офисе.

Сопровождающие его машины развернулись и поехали обратно в Елабугу.

* * *

Татьяна Яковлевна смотрела телевизор. Она только что приняла ванну и, сев перед телевизором, делала себе маникюр. Услышав звонок, она поднялась со стула и вышла в прихожую. Открыв дверь, она остановилась, словно вкопанная, перед ней стоял Лобов.

— Толя, это ты? Что случилось? — растерянно спросила она.

— Я, я, — произнёс он, — так и будешь держать меня на пороге или пропустишь в комнату?

— Ты знаешь, Толя, я в растерянности, Нужно было хотя бы позвонить. Проходи, не стой на пороге.

Лобов вошёл в квартиру и поставил около стола большой пакет.

— Что в пакете? — поинтересовалась Татьяна Яковлевна. — Наверное, продукты какие-нибудь? У меня всё есть, сама могу поделиться.

— У меня счастье, — ответил Лобов. — Ты понимаешь, сегодня у меня родился сын, вот я приехал отпраздновать его рождение с тобой. Если ты против этого, то я поеду дальше.

Татьяна вспыхнула, лицо её покрылось красными пятнами.

— Ты ещё куда собрался, Толя? Садись, я сейчас накрою стол, и мы отметим эту радость. Дети рождаются не каждый день, а тем более сыновья.

Она скрылась в соседней комнате и вскоре появилась уже в ослепительном наряде. Через полчаса стол был накрыт, и она позвала Лобова.

— Какая ты нарядная, — отметил Лобов. — Словно артистка какая-то. Я даже сразу тебя и не узнал, когда ты вышла из комнаты.

Татьяна покраснела, как девочка. Она уже отвыкла от комплиментов мужчин, и произнесённые Лобовым слова тронули её.

— Да брось ты, Толя, — произнесла она смущённо. — Я бы каждый день так одевалась, если бы было для кого.

Лобов открыл бутылку французского коньяка и разлил его по рюмкам. Подняв рюмку, Лобов посмотрел на Татьяну и сказал:

— Прости меня, что я приехал к тебе с этой радостью. Глупо делить подобную радость с женщиной, ты меня можешь считать кем угодно, но я приехал к тебе. Давай выпьем сначала за моего сына!

Они выпили. Лобов снова налил коньяк в рюмки и поднял свою рюмку:

— Татьяна! Мы с тобой практически не знакомы, виделись всего один раз, но я приехал к тебе, чтобы отпраздновать этот день. У меня нет друзей, и мне очень приятно, что ты не отказалась.

Лобов посмотрел на неё, пытаясь догадаться, о чём она думает в этот момент, и продолжил:

— Я понимаю, что, наверное, выгляжу как идиот, но я почему-то меньше всего думаю про то, что ты сейчас про меня подумаешь. Сейчас я хочу выпить за тебя, за ту женщину, которая открыла мне дверь, когда я был счастлив. За тебя, Татьяна.

Они выпили и разговорились. Татьяна рассказала Лобову, что овдовела чуть более года назад. Её мужа застрелили бандиты из группировки 29-го комплекса. Ей пришлось половину бизнеса отдать им, чтобы сохранить хотя бы половину от бизнеса. За разговорами они не заметили, как пролетело время. Лобов встал из-за стола и стал собираться. Он начал открывать входную дверь, когда рука Татьяны остановила его.

— Ты куда в такую ночь? — спросила она его. — Разве нормальные люди отпускают в такое время своих гостей?

Она стала стаскивать с него куртку. Лобов не сопротивлялся. Сняв куртку, он вышел на балкон и, увидев Батона, разгуливающего около автомашины, крикнул ему, чтобы тот ехал домой.

— Во сколько подъехать завтра? — поинтересовался Батон.

— К десяти, мне нужно выспаться, — ответил Лобов и закрыл балкон.

— А сейчас — в ванную и спать, — сказала Татьяна.

Она включила горячую воду и пошла в комнату, стелить постель.

* * *

Лобов проснулся, как обычно, рано. Он лежал на кровати и рассматривал незнакомый потолок. С кухни доносились запахи жареного бекона и кофе.

— Зачем я вчера сюда приехал? — подумал он. — Захотелось острых ощущений? Ну, получил, чего хотел, а что дальше?

Лобов задумался, стараясь ответить на поставленный себе же вопрос. Однако чем дольше он думал, тем меньше у него было шансов ответить на этот непростой вопрос.

Лобов вспомнил о жене. Ему было стыдно, как бывает иногда стыдно за что-то совершённое накануне и затем забытое во сне. Он постарался вспомнить, что говорил этой женщине ночью, и от этих воспоминаний ему стало ещё хуже.

Татьяна вошла в комнату и, увидев проснувшегося Лобова, удивилась.

— Тебе что, Толя, не спится? — поинтересовалась она. — Тебе же нормальный отдых нужен. Ты весь измочален этой работой.

— Успею ещё отдохнуть на том свете, — ответил он.

— А, всё поняла, — сказала Татьяна. — Мучает совесть за вчерашний вечер? Как же так, хороший семьянин и не устоял перед женщиной? А ты подумал перед тем, как сюда ехать, о своей семье? Нет, ты не думал! Тебе казалось, что одна проведённая ночь ничего не решит в этой жизни, а сегодня тебя грызет совесть? Да ты не беспокойся, Лобов. Я к тебе цепляться не буду, и давай забудем, что было этой ночью. Я по-прежнему для тебя Сухарева Татьяна Яковлевна, твой партнёр по бизнесу и не более. Тебя это устраивает?

Лобов молча поднялся с кровати и направился в ванну. Умывшись, он стал одеваться.

— Давай, проходи на кухню, я приготовила завтрак, — сказала Татьяна.

Лобов сел за стол и стал завтракать. Закончив, он прошёл в зал, где включил телевизор. Татьяна вышла с кухни и присела рядом с ним на диван.