– Пух, ты считаешь меня каким-то извращенцем, или там есть, на что посмотреть для работы?
– Ничего не буду говорить, посмотрите сами.
Увидев Лобова, ребята поднялись из-за столов и молча, вышли из кабинета.
–Давай, показывай.
Анатолий просмотрел фильм и остался, очень доволен отснятым материалом.
– Пух! Отправь копию на его имя, в его офис, пусть посмотрит на себя. После этого, мы ему позвоним и поинтересуемся, стоит ли нам направлять этот фильм его жене. Ты, понял меня?
– Завтра же посыльный привезет ему копию этого фильма. Как с оплатой фильма?
– Сколько он просит за работу?
– Пятьсот долларов.
– Вот вам на двоих тысяча. Сам решишь со своим товарищем – кто, сколько у вас заработал.
***
Валентина родила сына. Выглянув в окно, она увидела мужа, стоявшего под окнами родильного дома.
– Валя! – закричал Лобов, увидев ее в окно. – Как ты себя чувствуешь, что тебе принести?
Она показала через стекло окна ребенка. Он был маленьким, завернутым в пеленки и Анатолий, как не старался, не мог рассмотреть его лица.
– Валя! – снова закричал он. – На кого он похож?
Супруга улыбнулась и рукой показала на него. Счастье переполняло Лобова. Он подошел к автомашине, около которой столпились его товарищи и друзья. Они достали из машины бутылки с шампанским и стали его разливать по стаканам. Вокруг машин царило веселье. Анатолий достал большой букет цветов и снова направился к заветному окну, за которым стояла его жена. Валентина открыла форточку и спустила на улицу шнурок. Лобов привязал букет цветов и дернул за шнурок. Жена, медленно потянула за него, и букет из алых роз стал медленно подниматься на второй этаж. Вскоре он оказался в руках супруги. Она обняла букет и прижала его к груди. Никто из них не видел, что недалеко от них стояла ее сестра Ирина. Она была пьяна и поэтому не хотела, чтобы ее видел Лобов. Она до сих пор, считала, что Анатолий убил ее мужа, и по-прежнему вынашивала план, рассчитаться с ним, за его смерть. Веселье и радость раздражали ее. Ей захотелось выйти из-за машины и сказать ему, что грубое. Однако, чувство личного самосохранения останавливало ее от этого опрометчивого поступка.
«Погоди Лобов, ты еще умоешься кровавыми слезами. Отольются тебе мои слезы, – подумала она. – Ты еще пожалеешь, что убил моего мужа».
Анатолий сел в автомашину. Просигналив протяжными гудками, три автомашины выехали со двора родильного дома. Несмотря на распирающее его счастье, он поехал в Набережные Челны. Не доезжая до ГЭС, он остановился и вышел из автомашины.
– Мужики! Короче, я поехал в Челны. Со мной поедет Батон, все остальные, свободны. Встретимся завтра, у меня в офисе.
Сопровождающие его автомашины, развернулись и поехали обратно в Елабугу.
***
Татьяна Яковлевна смотрела телевизор. Услышав звонок, она открыла дверь.
Перед ней стоял Лобов.
– Толя, это ты? Что случилось?
– Я, – ответил Анатолий. – Так и будешь держать меня на пороге или пригласишь в комнату?
– Ты, знаешь Толя, я в растерянности. Нужно было хотя бы позвонить. Проходи, не стой на пороге.
Лобов вошел в квартиру и поставил около стола большой полиэтиленовый пакет.
– Что в пакете? Наверное, продукты какие-нибудь? У меня все есть, сама могу поделиться.
– У меня счастье! Ты понимаешь, сегодня у меня родился сын, вот я приехал отпраздновать его рождение с тобой. Если ты против этого, то я поеду дальше?
Татьяна вспыхнула, лицо ее покрылось красными пятнами.
– Ты еще, куда собрался Толя. Садись, я сейчас накрою стол, и мы отметим эту радость. Дети рождаются не каждый день, а тем более сыновья.
Она скрылась в соседней комнате и вскоре появилась в новом ослепительном наряде. Через полчаса, стол бы накрыт, и она позвала к столу гостя.
– Какая ты нарядная, словно, артистка какая-то. Я даже сразу тебя и не узнал, когда ты вышла из комнаты.
Татьяна покраснела, как девочка. Она уже отвыкла от комплементов мужчин и произнесенный Лобовым комплемент, задел за ее сердце.
– Да, брось ты, Толя! Я бы каждый день так одевалась, если бы было для кого?
Анатолий открыл бутылку французского шампанское и разлил его по фужерам.
– Прости меня, что я приехал к тебе с этой радостью. Глупо делить подобную радость с женщиной, но ты меня можешь считать кем угодно. Давай, выпьем сначала за моего сына?
Они выпили. Лобов снова разлил вино по фужерам.
– Татьяна! Мы с тобой практически не знакомы, виделись всего один раз, но я приехал к тебе, чтобы отпраздновать этот день. У меня нет друзей и мне очень приятно, что ты не отказалась со мной отметить этот день.
Гость посмотрел на нее, пытаясь догадаться, о чем она думает в этот момент.
– Я понимаю, что, наверное, выгляжу как дурак. Сейчас я хочу выпить за тебя, за ту женщину, которая открыла мне дверь, когда я был счастлив. За тебя Татьяна.
Они выпили и разговорились. Татьяна рассказала Лобову, что овдовела чуть более года назад. Ее мужа застрелили бандиты из группировки двадцать девятого комплекса. Ей пришлось половину бизнеса отдать им, чтобы сохранить хотя бы половину от всего бизнеса. За разговорами они не заметили, как пролетело время. Лобов встал из-за стола и стал собираться, но рука Татьяны остановила его.
