Поверженный Король - [106]

Ольшанский перевел дыхание. Абрамов сразу заметил, что его собеседник возбужден.

– Мы даже готовы передать вам небольшую часть этих акций, которая позволит вам достойно жить не один десяток лет!

«Меня неоднократно пытались подкупить, но такой огромной суммы, мне еще никто и никогда не предлагал», – подумал Виктор.

– Видите ли, Яков Самуилович. Я человек с устоявшейся психикой и старомодными принципами. Я не торгую честью и совестью. Она у меня одна понимаете и я, не хочу ее пачкать даже такими громадными деньжищами, что вы мне предложили. Лобов – преступник и вам, я думаю, лучше решать свои вопросы через суды, а не через меня и моих товарищей по цеху.

– Это ваш окончательный ответ? – спросил он у Абрамова. – Может, вы все же подумаете, а уж потом дадите свой ответ?

– Прощайте, Яков Самуилович, – произнес Виктор и направился в здание министерства.

***

После обеда Абрамова вызвал к себе заместитель министра.

– Проходи, Абрамов, не стой в дверях, здесь не подают, – произнес он и указал ему на стул. Рассказывай, как там, в Альметьевске? Неужели все так плохо, как доложил мне твой начальник?

– Извините, но я не знаю, что вам докладывал мой начальник. Однако, дела там обстоят просто из рук вон плохо. За прошедшую неделю Грошев не провел целый ряд мероприятий, которые, он, как начальник отдела милиции, должен был провести в обязательном порядке.

Костин посмотрел на Абрамова.

– Что конкретно он не выполнил?

– Во-первых. До вчерашнего дня не было задержано ни одного человека, входящего в состав группировки Хомича. Почему, не могу ответить. Грошев не стал мне объяснять причину столь либерального отношения к представителям этой группировки.

Во-вторых, проведенные ими обыска, носили чисто формальный характер. В качестве примера могу привести наглядный случай. Вчера в адресе, в котором за два дня до этого проводился обыск, мы обнаружили автомат и крупную сумму денег, принадлежащих группировке Чекиста.

В- третьих. Сотрудниками отдела по борьбе с организованной преступностью, задержан заместитель начальника отдела милиции Панкратов. Сейчас они всем отделом плотно работают с ним, пытаясь доказать ему, о его связи с бригадой Чекиста. Я, считаю, что это, сейчас, не главное направление. Грошева должен бы бросить все силы на розыск Чекиста и на задержание Хомича. Вы, уже в курсе, что нам удалось изъять несколько стволов огнестрельного оружия и крупную сумму денег? Сегодня, арестованный Муратов, сообщил мне о других тайниках, где может храниться оружие группировки, а также о месте возможного местонахождения самого Чекиста.

Костин внимательно изучил, дополнение к явке Муратова.

– Ты веришь, ему?

– Пока, да. Все, что он сообщал ранее, подтвердилось.

Костин встал из-за стола и стал медленно шагать по кабинету, словно измеряя длину и ширину своего кабинета. Наконец он остановился и посмотрел на Абрамова. Виктору в какой-то момент показалось, что он, что-то хотел ему сказать, но почему-то не решился.

– Направь в Альметьевск своего толкового сотрудника, пусть он пока там поработает. В Казани тоже работы много, – произнес Костин и сделал движение рукой, разрешая Абрамову покинуть его кабинет. Виктор взял со стола документы и вышел из кабинета.

***

Вечером Абрамов заехал в следственный изолятор.

– Виктор Николаевич! Не желаешь повидаться со своим крестником, – обратился к нему начальник оперативной части. – Он вот в этой камере сидит. Он нам здесь все уши прожужжал, что убьет тебя первого, после того, как выйдет на волю.

– Откройте камеру. Я хочу посмотреть, как он собирается меня убить, – ответил Абрамов.

Начальник оперативной части подозвал контролера и приказал ему, открыть дверь камеры. Виктор вошел в камеру и остановился у двери. Заметив его, арестованные стали медленно спускаться с коек.

– Кто дневальный? – строго спросил Цветаев. – Почему в камере бардак? В карцер захотел?

Дневальный, мужчина лет сорока, небольшого роста, в разодранной на груди майке и весь синиц от наколок, моментально бросился наводить порядок в камере. Лобова Абрамов узнал не сразу. За это время он сильно похудел, лицо его потеряло румянец и стало каким-то серым, безжизненным.

– Что, скажешь, Анатолий Фомич? – обратился к нему Виктор. – Мне здесь говорят какие-то страсти, что ты якобы хочешь убить меня? Давай, убивай, чего ждать-то? Ты обвиняешь меня в том, что я тебя обманул? Вот расскажи своим дружкам, как я тебя обманул?

Лобов окинул взглядом сокамерников.

– Вы меня склонили к сдаче оружия и тем самым сделали меня лидером, преступной группировки, – громко произнес он. – В результате этого, мне сейчас «корячится» громадный срок.

Абрамов усмехнулся.

– Я думал, что ты, Лобов, умнее стал. Скажи, а, как бы ты поступил на моем месте? Это, брат, моя работа и за эту работу мне платит государство деньги. Убивать ты нормально не научился, да держать язык за зубами тоже не смог. Здесь люди не знают, но я могу сказать им честно, как ты трещал у меня в кабинете, сдавая мне свои связи и своих друзей. А теперь, ты меня называешь, почему-то, обманщиком. Может, стоит тебе напомнить, как я возил тебя домой, как ты там ел борщи и шашлыки, а в это время твои пацаны сдавали мне оружие.