Поверженный - [25]
— Да, да, верно вы говорите! — отвечал Низамиддин, невольно соглашаясь с рассуждениями Камбара, но, помолчав немного, добавил: — Вот видите, насколько ваша работа лучше моей. Вы никому не наносите обид, не разбиваете ничего, наоборот, склеиваете. А я вынужден проявлять иногда жестокость, разбивать сердца… Что делать! Такое у нас сейчас время! Мы разбиваем с надеждой потом восстановить, разбиваем, чтобы нас самих не разбили… Наше время, братец, — время разрушения. Если ты не будешь разбивать, разобьют тебя самого.
— Боже сохрани! — проговорил Камбар. — Те, кто мог бы вас разбить, давно разбиты, разлетелись на кусочки. Теперь наступила свобода, ваше время, время младобухарцев. У кого теперь такая власть, как у вас? Народ толпится у вашего порога, протянув к вам руки за помощью, вас считают заступником, покровителем народным; все внутренние дела Бухарской республики в ваших умелых руках. Теперь ваша власть, вам повелевать, вам разбивать!
— Но все равно трудно, — сказал Низамиддин и направился к выходу. — До свиданья, спите, уже пора. А если кто постучится в ворота, не открывайте сразу, дергайте за звоночек, будите меня…
Будем осторожны!
— Хорошо, будьте покойны! — сказал Камбар и, проводив хозяина до внутреннего двора, вернулся к себе.
Слова его заставили Низамиддина еще больше задуматься. «Все внутренние дела Бухарской республики в ваших умелых руках…» А вот теперь он вынужден бросить все внутренние дела государства и бежать без оглядки! Если он не убежит, до него доберутся, разобьют на мелкие кусочки. Как жаль! Величие, власть — все-все надо бросить и самому укрыться где-то… Разве легко это сделать? Не так-то просто было достичь теперешнего положения, этой высокой должности — и со всем этим расстаться, бросить и уйти. Но неужели нет другого выхода? Неужели все рухнуло?..
Низамиддин вошел к себе в комнату, взял трубку телефона, позвонил в ЧК своему человеку, поговорил с ним на условном языке и узнал, что Бако-джана пока лечат и не допрашивают, а председатель ЧК еще не вернулся из Керков. Он вздохнул с облегчением и бросился на диван.
Если Бако-джан будет держаться мужественно, не упомянет имени Низамиддина, то чекисты могут забрать Зухру, Халиму, устроить им очную ставку. Вот тогда, конечно, все его секреты будут раскрыты… Ясно как день, что Халима ради спасения отца, которого она любит, признается во всем. Нужно сделать что-то, убрать этих двух свидетельниц. Тогда Бако-джан уж не будет так опасен. Придумаем, как обезвредить его в тюрьме.
Низамиддин встал с дивана и зашагал по комнате. В лампе, что горела в прихожей, кончился керосин, она затухала. Он зажег лампу настольную, под синим колпаком, и вся комната осветилась нежно-голубым светом. Выйдя в прихожую, Низамиддин дунул в затухающую лампу. Но слабый огонек в лампе не потух, язычок горящего фитиля вздрогнул, задымил и продолжал гореть. Низамиддин дунул сильнее, но огонек опять не потух, задымил сильнее. И только когда он дунул в третий раз, огонь потух, наполнив стекло дымом, а прихожую запахом керосина.
Это навело Низамиддина на новые размышления.
Даже слабенький огонек лампы не хотел угасать, продолжал гореть, — что же говорить о человеческой жизни? Разве легко умереть, особенно Низамиддину, который так любит жизнь, так хочет жить! Еще не догорело масло в лампе его жизни, еще долго она хочет освещать его дом. Вся трудность в том, что ради его жизни, ради того, чтобы он остался жить, нужно потушить огонь жизни нескольких людей. Да, другого выхода нет! Но как избавиться от Халимы и ее матери? Может, дать Зухре яд для Халимы — под видом лекарства, а потом арестовать ее как отравительницу? А во время следствия дать ей самой лекарство…
В это время со стороны Самаркандских ворот донеслась стрельба. Через некоторое время зазвонил телефон.
Низамиддин со страхом поднял трубку.
— Кто говорит? — спросил он. Ему ответили, что группа басмачей добралась до Конного базара, до ворот Хазрат Имама, и разграбила государственный магазин.
— А что вы сделали? Подоспели, когда дело было сделано? Ну, молодцы! И никого из басмачей не поймали? Правда? Сколько человек? Хорошенько охраняйте их. Нет, в тюрьму пока не надо, держите их в милиции, утром я сам приеду и допрошу их. Будьте осторожны!
Положив трубку телефона, Низамиддин сладко потянулся.
Рано утром постучали в ворота. Камбар уж давно встал и подметал двор.
— Кто там? — спросил он.
— Ака Камбар, это я, откройте, — ответил кто-то снаружи. Услышав свое имя, Камбар понял, что стучит свой человек, без страха открыл калитку и удивился, увидев за воротами совершенно незнакомого человека. Высокого роста, смуглолицый человек в кителе и в шароварах защитного цвета похож был на милиционера, только без оружия, в руках он держал кожаный портфель. Он быстро вошел во двор, сам запер ворота на засов, только потом поздоровался с Камбаром:
— Вы меня не знаете, ничего, я, как и вы, для назира-эфенди свой человек. Я принес ему из комитета срочное письмо. Скажите ему, что пришел Анарбай.
Удивленный Камбар потянул за веревку звонка во внутренний двор. Через несколько минут вышел заспанный назир-эфенди и, увидев Анарбая, тотчас узнал его.
Известный таджикский прозаик и драматург Джалол Икрами в трилогии "Двенадцать ворот Бухары" повествует о первых годах Бухарской республики. Как очевидец и исследователь описываемых событий писатель исторически достоверно воспроизводит обстановку тех лет, победу Советской власти в Бухаре.Глубоко и реалистично изображена в книге революционная сила народа, строящего Советского государство при непосредственной помощи русских большевиков и их руководителя в Бухарской республике Валериана Куйбышева.
Трилогия современного таджикского прозаика Джалола Икрами «Двенадцать ворот Бухары» рисует широкую картину жизни Бухары начала XX века. В первом романе трилогии — «Дочь огня» — рассказывается о горестной судьбе таджички в Бухарском эмирате и о начинающихся социальных переменах.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.