Повелительница тьмы - [30]

— Не будем об этом… Я хочу сказать тебе… — Голос его звучал теперь еле слышно, и Лана низко склонилась над ним. — Если хочешь, называй меня отцом… или папой… Когда-то я сам попросил тебя не делать этого, прости… Все дело в Молли. Я не мог позволить ей звать меня так, а ведь она тоже моя дочь… Я боялся, что если другие узнают, девочке не выжить. Но, похоже, они все равно догадывались… Позаботься о ней, Лана! В завещании…

— Не надо говорить о завещании! — взмолилась она, лишь усилием воли сдерживая душившие ее слезы. — Ты скоро поправишься и снова будешь с нами!

Он еле заметно качнул забинтованной головой и закрыл глаза.

— Нет, Лана… Я знаю, что нет… — каждое слово давалось ему с огромным трудом. — Позаботься о Молли и… и о гавайцах. Не дай Морганам их обокрасть… Курт поможет тебе… Я завещал…

Внезапно его тело конвульсивно дернулось, и он замолчал. На крик Ланы в палату вбежали сестра и врач, и по их лицам девушка поняла, что все кончено.

После смерти отца Лана пребывала в полной апатии и почти не участвовала в приготовлениях к похоронам, позволяя остальным делать все за нее. Вейни предпринял несколько неуклюжих попыток помочь, но в итоге всем занялся Курт. Гавайцы глубоко скорбили по Брику, пели свои заунывные погребальные песни и говорили вполголоса о ночных странниках, забравших его душу.

— Старики любили Брика, — сказал Лане Курт, когда они вместе проходили по саду, — но боятся теперь, что после его смерти их выгонят из Кулеаны. Пелеке надеется, что он оставил землю им. Кстати, Брик ничего не говорил о завещании?

Она покачала головой, вспоминая последние слова отца.

— Ничего определенного.

— И ни словом не обмолвился о Филе, Делии и… Молли?

Лана сразу насторожилась. Какое ему-то до этого дело? Почему он вдруг так заинтересовался завещанием? Ведь Курт всего лишь управляющий! Хотя, конечно, все, что касается Делии, касается и его… если он собирается на ней жениться.

— Зачем вам знать об этом? — холодно спросила она. — И по какому праву вы стали всем здесь распоряжаться?

— Но ведь кому-то надо было этим заняться! — сухо ответил он. — Если вы хотите заняться похоронами сами, я не возражаю. Но до сих пор именно мне приходилось договариваться с гробовщиком, командовать слугами и следить за порядком в доме и на плантации. Уверяю вас, я жду не дождусь того момента, когда после похорон зачитают завещание, и я наконец узнаю, что мне делать дальше — продолжать работать, или убираться отсюда.

— Но при чем здесь завещание? — удивилась Лана. — Кто бы ни унаследовал Кулеану, без вас ему не обойтись! Теперь только вы можете по-настоящему вести здесь дела!

— Может, и так, но здесь есть люди, работать на которых я не хочу! — ответил Курт и, повернувшись на каблуках, ушел.

— Он что, имел в виду тебя? — спросил Вейни, и Лана только сейчас заметила его. — Как ты полагаешь, отец оставил все свое имущество тебе?

Девушка снова попыталась вспомнить последние слова отца. Позаботиться о Молли… Не дать обокрасть гавайцев… И дважды он повторил: «в завещании…», но что именно было в завещании, сказать не успел.

— Я не знаю, — устало ответила она, — все выяснится только тогда, когда огласят завещание. Курт сказал, что адвокат отца приедет сразу после похорон.

— О, это уже кое-что! — удовлетворенно кивнул он.

— Послушай, Вейни, тебе пора уезжать, — раздраженно заметила Лана. — Что бы ни случилось, я никогда не вернусь на континент и не выйду за тебя замуж.

— Ну нет, теперь-то я тебя точно не оставлю! — заявил Вейни. — Я хочу досмотреть спектакль до конца. Так что ты станешь делать, если вся плантация достанется тебе? Держу пари, что я быстро научусь управлять ею не хуже Курта Маршалла или этого полукровки Фила Моргана! И даже если ты получишь не всю землю, а часть ее, я…

В этот момент, к несказанному облегчению Ланы, к ней подбежала Молли, держа в руках книгу, которую они с ней каждый день читали. Девушка смертельно устала от Вейни, и у нее не было больше сил спорить с ним.

Девочка забралась к ней на колени, и Лану снова охватило теплое чувство к этому милому и ласковому ребенку. Лане вовсе не хотелось вступать во владение Кулеаной или даже ее частью. Огромная плантация предполагала не меньшую ответственность, и девушка чувствовала, что не готова взвалить ее на свои плечи — она еще слишком мало знала. Но другая часть отцовского наследства — забота об очаровательной маленькой сводной сестре — доставляла ей истинное удовольствие. Она любила Молли и знала, что девочка отвечает ей взаимностью.

Как и предсказывал Курт, оглашение завещания состоялось сразу после похорон.

Когда прибыл мистер Фукуяма, адвокат отца, все собрались в библиотеке. Лане не удалось отделаться от Вейни, и он увязался с ней. Молли, войдя, тут же снова устроилась у девушки на коленях; вслед за ней появились Фил и Делия, которые сели у окна, а потом Мои, Туту и несколько других гавайцев, расположившихся на полу у дверей. Курта не было, но мистер Фукуяма категорически заявил, что его присутствие необходимо, и за ним послали.

— Завещание, — начал адвокат, когда Курт пришел, — было составлено в полном соответствии с законом и заверено в моем офисе через несколько дней после прибытия в Кулеану дочери мистера Чарльза, мисс Ланы Чарльз. Оно отменяет другое, ранее составленное завещание, которое мистер Чарльз уничтожил в моем присутствии.