Повелитель железа - [33]
Полковник Хейс упал в кресло и зарыдал как ребенок.
А в это время Рамашандра, снявши с себя зловещий сюртук Стэнли Холмса и парик, весело летел в Бенарес, похлопывая по карману, в котором лежала скрипучая пачка свеженьких банкнотов.
Глава двадцатая
В западне
После того как с лица Холмса был смыт грим Рамашандры и в подлинности Холмса больше не оставалось никаких сомнений, полковник Хейс вскочил с кресла, и изрыгая ужасные ругательства на всех языках мира, забегал по кабинету. Он рвал на себе жалкие клочки волос, каким-то чудом уцелевшие после краха «чудес».
— М-м-м-м… — мычал он, конкурируя по густоте и силе звука с самой неукротимой священной коровой Индии. — М-м-м-м…
Натеза-Састри и Джемс Раунд оцепенели на своих креслах. Они были бледны, как свежие покойники.
Стэнли Холмс устало взял скрипку и поднял смычок.
— К черту скрипку!!! — завизжал Хейс, топая ногами и содрогаясь от ярости. — К черту! К черту! К черту!.. Вот где сидит у меня ваша скрипка! Вот! Деньги! Где деньги?.. Пропали деньги!.. Нет денег!.. О-о-о! Боже, боже! Все пропало, все погибло! Теперь только одна надежда на Допкинса. Если он каким-нибудь чудом не поможет нам в этот ужасный час, мы окончательно и бесповоротно погибли.
— Да, одна надежда на Допкинса!!! — хором подхватили Натеза-Састри и Джемс Раунд. — Если Допкинс нас не спасет, то тогда…
Они не договорили.
Дверь растворилась, и шесть лакеев внесли большой деревянный ящик.
— Только что прислали с вокзала, — доложил один из лакеев, — прикажете распаковать?
На ящике были две желтые железнодорожные наклейки. На одной было написано — «Бенарес — Калькутта», на другой — «Малой скоростью». Кроме того, на верхней крышке ящика было много маленьких дырочек. Наискось крышки стояла длинная меловая надпись: «Осторожно, может разбиться, здесь верх».
— Однако что же это такое? — произнес Хейс, подходя к ящику, — а ну-ка откройте.
Лакеи стали отбивать крышку.
Холмс, жрец и Раунд подошли поближе. Раздался сухой треск. Крышка была оторвана, и глазам присутствующих представился не кто иной, как неукротимый инспектор политической полиции Арчибальд Допкинс. Он лежал на дне ящика, свернувшись калачиком. Вот рту его была тряпка. Он спал.
Полковник Хейс хотел выругаться, но не смог. Шея его побагровела. На лбу вздулись синие жилы. Правая сторона его тела отнялась. Он грохнулся на пол. Это был великолепный удар. Удар, очень типичный для старого колониального полковника.
Натеза-Састри захохотал смехом безумца, а Джемс Раунд от неожиданности стал косым.
— Этого следовало ожидать, — сказал хладнокровный Холмс, — приведите их всех в чувство и позовите врача.
Холмс вынул изо рта Допкинса тряпку и разбудил его.
— Мы теперь с вами, мистер Допкинс, союзники. Поспешим, — сказал Холмс, — еще не поздно. Я буду не я, если до завтрашнего утра негодяй Рамашандра не будет сидеть в тюрьме.
Еще до наступления сумерек Рамашандра прилетел в Бенарес.
Он тотчас же отправился в рабочую окраину города.
Войдя в узкую и грязную улицу. Рамашандра, оглядываясь по сторонам, пошел по направлению к Гангу.
— Здравствуй, Рамашандра! — послышался знакомый голос.
Рамашандра обернулся.
Перед ним стоял заклинатель змей Хаморами.
— Ах, это ты? Здравствуй, — сказал Рамашандра, дружелюбно улыбаясь.
— Откуда ты, Рамашандра? Я сейчас был у Гонопуры. Там собрались почти все члены комитета. Они очень беспокоятся о тебе.
— Вот как? А я как раз иду туда. Ну, бегу, бегу! Прощай, Хаморами.
Рамашандра повернулся и быстро исчез за поворотом улицы.
Хаморами с минуту постоял на месте. Потом повернулся и пошел своей дорогой.
— Ну, — подумал он, — на этот раз, я, кажется, заработаю хорошие деньги.
Стэнли Холмс и Допкинс, сдав больных на попечение врача, отправились на аэродром.
— В Бенарес, в Бенарес! — шептал Допкинс, сжимая рукоятку револьвера. — Только в Бенарес. Я ни на одну секунду не сомневаюсь, что нахал Рамашандра бежал именно туда. Его проклятая сообщница Шандромуки притягивает его к Бенаресу как магнит…
— Я имел счастье с нею познакомиться, — задумчиво сказал Холмс, — неплохая девчонка. В особенности глаза…
— Что глаза!.. — возразил Допкинс, — руки этой чертовки почище глаз! У меня до сих пор спина ноет от ее мастерского удара!
Гоночный самолет летел как птица. Бенарес приближался.
— Товарищи! — закричал Рамашандра, вбегая в комнату индуса Гонопуры, — нам повезло. Деньги, которых нам сильно не хватало, есть. Вот они. Ровно двести тысяч рупий новенькими кредитками. Ура!!!
С этими словами Рамашандра вывалил на стол, за которым сидели члены комитета, большую и красивую пачку денег.
— Товарищи, — продолжал Рамашандра, — я предлагаю немедленно, не теряя ни минуты отправить эти деньги в распоряжение центрального комитета партии в Бомбей. Согласны ли вы со мной?
— Согласны! Согласны! — раздались голоса. — Да здравствует Рамашандра!
— Итак, товарищи, немедленно же выделите кого-нибудь для этого срочного поручения.
— А теперь мы займемся текущими вопросами. Благодаря приключениям последних дней я здорово отклонился от работы.
Было уже совсем темно, когда Холмс и Допкинс прибыли в Бенарес.
— Сейчас мы пойдем к одному индусу, который уже однажды выдал мне Рамашандру. Он хоть и сволочь, но очень полезный человек и в полицейском деле незаменим, — сказал Допкинс.
Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.«Петр Первый» А.Н. Толстого – лучший образец жанра исторического романа. Эпоха Петра волнует воображение уже более трех веков. Толстого увлекло ощущение творческой силы того времени, в которой с необыкновенной яркостью раскрывается характер выдающегося правителя огромной страны, могучей, многогранной личности, русского императора Петра Первого.
Рассказ об удивительных приключениях двух братьев – Никиты и Мити.
По замыслу автора повесть «Хлеб» является связующим звеном между романами «Восемнадцатый год» и «Хмурое утро». Повесть посвящена важнейшему этапу в истории гражданской войны — обороне Царицына под руководством товарища Сталина. Этот момент не показан в романе «Восемнадцатый год».
Трагическая и противоречивая картина жизни представителей белой эмиграции изображается в замечательной повести Алексея Толстого «Эмигранты», захватывающий детективно-авантюрный сюжет которой сочетается с почти документальным отражением событий европейской истории первой половины XX века.
«Уно, уно уно уно моменто…» несется сегодня с телеэкранов и мобильных телефонов. Но не все знают, что великолепный фильм «Формула любви» Марка Захарова был снят по мотивам этой повести Алексея Толстого. Итак, в поместье в Смоленской глуши, «благодаря» сломавшейся карете попадает маг и чудесник, граф Калиостро, переполошивший своими колдовскими умениями всю столицу и наделавший при дворе немало шуму. Молодой хозяин усадьбы грезит о девушке со старинного портрета и только таинственный иностранец может помочь ему воплотить мечты в реальность…
Это — пожалуй, первая из российских книг, в которой элементы научно-фантастические и элементы приключенческие переплетены так тесно, что, разделить их уже невозможно. Это — «Гиперболоид инженера Гарина». Книга, от которой не могли и не могут оторваться юные читатели нашей страны вот уже много десятилетий! Потому что вечная история гениального учёного, возмечтавшего о мировом господстве, и горстки смельчаков, вступающих в схватку с этим «злым гением», по-прежнему остаётся увлекательной и талантливой!..
Кузнецов Александр Всеволодович (род. в 1935 г.) закончил актерский факультет ГИТИСа и Высшие режиссерские курсы при Госкино СССР. Снялся более чем в тридцати фильмах, осуществил ряд инсценировок, работал на телевидении. Автор пьес «Острова снов», «Лети все горе прочь», «Зачем принцессе усы!», «Танец кочерыжек». В соавторстве с И. Туманян написал сценарий кинофильма «Когда я стану великаном» (приз Ленинского комсомола — Алая гвоздика). В 1983 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла повесть А. Кузнецова «В синих цветах».
Роман «Буревестники» - одна из попыток художественного освоения историко-революционной тематики. Это произведение о восстании матросов и солдат во Владивостоке в 1907 г. В романе действуют не только вымышленные персонажи, но и реальные исторические лица: вожак большевиков Ефим Ковальчук, революционерка Людмила Волкенштейн. В героях писателя интересует, прежде всего, их классовая политическая позиция, их отношение к происходящему. Автор воссоздает быт Владивостока начала века, нравы его жителей - студентов, рабочих, матросов, торговцев и жандармов.
Цикл военных рассказов известного советского писателя Андрея Платонова (1899–1951) посвящен подвигу советского народа в Великой Отечественной войне.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Советские специалисты приехали в Бирму для того, чтобы научить местных жителей работать на современной технике. Один из приезжих — Владимир — обучает двух учеников (Аунга Тина и Маунга Джо) трудиться на экскаваторе. Рассказ опубликован в журнале «Вокруг света», № 4 за 1961 год.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.