Повелитель ветра - [7]

Григорий пригласил юношу в свой домик, налил ему и себе коньяку – скромно отметить успех.

– Дядь Гриш, – спросил захмелевший с непривычки Ярослав, – почему вы с нами так возитесь? Разве вам интересно с Настюхой… да и со мной?

– Мне с тобой интересно, Ярослав. Я тебя уважаю! – ответил не менее хмельной от гораздо большей порции спиртного сосед. – Ты – сильный мужик, порядочный, бесстрашный! Мой сын таким же растет!.. Давай вот что… Пора нам на «ты».

Они незамедлительно выпили на брудершафт, и Ярослав принялся старательно следить за речью, чтобы в ней не проскочило больше словечко «дядя», потому что Григорий пообещал на это обидеться.

– Ты ведь знаешь, Ясь, что у меня сын есть?

– Нет, откуда?!

– И дочка. Но она еще маленькая совсем. Меньше Насти. Нет… Ну как же меньше?! – Он со стоном опустил голову на руки, будто бы мучительно соображая. А когда поднял голову, глаза его были мокрыми. – Она ровесница твоей доч… твоей сестре. Просто я ее давно не видел…

– А сыну сколько, дя… Гриш?

– Сыну тринадцать… Уже четырнадцать.

– Тебе что, встречаться с ними не дают?

– Они в Австралии живут. Жена… бывшая…

Григорий попытался что-то с силой выпихнуть из горла, но не сумел. Рот сжался, и глаза налились ненавистью. Он долго смотрел прямо перед собой, и шевелил губами, и сжимал кулаки. Когда лицо его немного смягчилось, Григорий обернулся к Ярославу:

– Больше не спрашивай меня об этом. Больная тема!

С тех пор Ярослав перестал обращать внимание на разницу в возрасте между собой и Григорием и наконец понял, что тот давно уже относится к нему как к равному.

Потом Матвеев несколько раз помогал Ярославу устраиваться на работу. Они вместе искали большего заработка, лучших условий и перспектив. Несколько летних сезонов прожили бок о бок на генеральской даче. Зимой Ярослав снимал комнату в Москве, чтобы Настя могла ходить в школу. Григорий к себе не позвал: жил с родителями, потому и бежал из дому на дачу каждые выходные – что в ливень, что в мороз. Материально Григорий помогал, только когда становилось совсем туго: большую часть заработка посылал в Австралию на воспитание собственных детей. Ярослав всегда возвращал долг. Зато зимой они частенько вместе катались на лыжах, а летом – на парусных досках и яхточке, которую Гриша построил собственными руками на глазах юных соседей и при их восторженном участии.

Григорий уговаривал Ярослава идти учиться в институт, но в начале девяностых высшего образования вовсе не требовалось, чтобы сделать карьеру. Ярослав точно знал, чем хочет заниматься. Он осваивал дело сам, и странная смесь его познаний не соответствовала вузовским специализациям. Григорий как-то с грустью поведал:

– Мой Степа тоже не учится: он вынужден зарабатывать на жизнь…

Ярослав вспомнил его слова: «Больше не спрашивай об этом» – и не поддержал разговор.

Периодически в жизни Григория появлялись красивые молодые женщины, каждая из которых именовалась просто «девушка» и никогда – «моя девушка». Время от времени он приезжал на дачу в выходные с черными кругами под глазами, жаловался Ярославу, что девушки заставляют его проводить с ними ночи напролет в клубах. Григорий никогда не съезжался с девушками – кроме одного случая, тоже, впрочем, закончившегося бесславно. Несмотря на видимую легкомысленность отношений, они могли продолжаться довольно долго. Потом девушка исчезала. Григорий не огорчался, оставаясь в одиночестве на длительное время. По некоторому эмоциональному подъему друга Ярослав догадывался, что тот снова не один. Далее отношения развивались по стандарту. После сорока пяти Григорий обзавелся собственной квартирой и попытался поломать стереотип отношений с женщинами, радикально изменив свою жизнь. Переполненный новыми впечатлениями, он оставил свою обычную сдержанность и делился с Ярославом сомнениями, недоумением и надеждами. Все закончилось быстрым и резким разрывом.

– Я подал документы в посольство Австралии, чтобы съездить к детям. Она сказала: «К бывшей своей поедешь?» – коротко объяснил Григорий.

Последние пять лет Ярославу катастрофически не хватало времени, чтобы общаться с друзьями. Прошлым летом он даже отказался, когда Григорий позвал его в большое путешествие по Волге, хотя любил такие совместные походы больше всего на свете. А Григорий, обретя собственное жилье, стал большую часть времени, свободного от бизнеса и увлечений, тратить на хозяйство. Созванивались и то теперь редко. В итоге Ярослав перестал располагать свежими новостями о жизни старшего товарища. Иногда мысленно настраивался на Григория, получал информацию: все в порядке, все по-прежнему. А вот Настя при личной встрече почувствовала что-то неладное. Странно! Надо будет позвонить!..

Дождь хлынул ровно в тот момент, когда Ярослав пристроил свое транспортное средство под стенами девятиэтажного офисного здания из стекла и бетона. Он только усмехнулся. Досадно, конечно, что брюки внизу намокнут, ну да дело житейское! Ботинки прочные, а все остальное надежно прикроет огромный зонт, который он всегда возит с собой в машине – именно на такой случай.

Ярослав шагнул в направлении холла с витринными окнами и дубовыми, сделанными зачем-то под стиль «сталинский ампир» дверьми, которые казалось невозможным открыть, и остановился.