Повелитель теней - [181]

А у жителей города были свои легенды, в которых утверждалось, что ворвавшиеся в город мусульмане могут дойти лишь до гигантской колонны, на вершине которой установлена статуя сидящего на коне императора, – и не дальше. Любому захватчику, осмелившемуся дойти до этой колонны, преградит путь ангел, держащий в руке пылающий меч. Здесь, в тени собора Святой Софии, неверные будут убиты и отправлены прямиком в преисподнюю.

Верующие ждали этого момента. Все их мысли о свадьбе принца и принцессы испарились, как испаряется на листке роса под лучами восходящего солнца. Внутреннее пространство собора, этот драгоценный темный кристалл, был теперь заполнен людьми, которые не томились в предвкушении торжественных мероприятий, а дрожали от страха и отчаяния. Священники закрыли двери и покрепче заперли их на засовы.

Здесь, в полумраке храма – то ли под самым куполом, то ли вокруг колонн – отражались эхом все голоса, раздававшиеся на протяжении веков: испуганные восклицания тех, кто искал себе убежище; удивленные возгласы викингов, чувствующих себя маленькими букашками по сравнению с таким невообразимо огромным замкнутым пространством; робкое бормотание русов, не знающих, какие молитвы им произносить, но осознающих, что они нашли место, в котором Бог живет среди людей.

Все, что когда-то происходило в соборе Святой Софии, впиталось в его стены и его священный воздух.

Сотням людей, которые собрались под этим куполом, оставалось лишь молиться. Они и молились, когда началось самое страшное. Мехмед пообещал своим воинам, что даст им три дня на разграбление Константинополя, но в городе едва хватило бы жителей, чтобы турки могли утолить жажду крови, накопившуюся у них за несколько недель осады.

Какие бы безжалостные и извращенные зверства ни совершались где-либо раньше, они не могли превзойти того, что творили воины Христовы в другие времена в этом и в других городах. Крестоносцы-франки разграбили и опустошили Константинополь в 1204 году. Византийцы делали то же самое по отношению к городам своих врагов.

Однако в Константинополе на двадцать девятый день мая 1453 года настал настоящий конец света.

Турки-османы устремились к собору Святой Софии, и никакой ангел не преградил им путь. Двери собора были быстро выломаны с помощью топоров. Из собравшихся в соборе людей в нем умрут лишь немногие – большинство будет связано веревками, цепями и даже обрывками их собственной одежды и уведено в рабство. Как и бульшая часть остальных жителей города – богачей и бедняков, знати и простолюдинов, – они станут товаром и будут проданы на рынках османского государства.

Живя уже совсем другой жизнью в новом для них месте, некоторые из них будут вспоминать (и будут готовы поклясться в правдивости своих утверждений хоть на целой стопке библий), что они собственными глазами видели, как священники взяли из алтаря священные сосуды и зашли за алтарь. Перед ними в стене вдруг появился дверной проем, они прошли через него в какое-то безопасное место, а затем дверной проем исчез – как будто его там никогда и не было.

Когда всех находившихся в соборе людей выведут наружу, турки примутся за его разграбление. Они станут искать горы золотых слитков и драгоценных камней, но не найдут их, а потому начнут тащить из храма вообще все, что только можно унести. При дележе добычи они станут яростно драться друг с другом, проливая кровь своих товарищей ради того, чтобы урвать себе побольше.

Проезжая с триумфальным видом по городу и слыша при этом звенящий в ушах крик «Фатих!» – «Завоеватель!», Мехмед увидит истинное лицо того, что он ранее мог наблюдать лишь издалека. Мечтая с детских лет о Константинополе, как до него мечтали его отец и отец его отца, он обнаружит пустую скорлупку, ставшую таковой из-за слабости и бестолковости людей.

Большие здания, некогда прекрасные площади и внутренние дворы, дворцы, колонны и статуи, даже ипподром и собор Святой Софии – все это покажется ему похожим на потрескавшиеся кости существа, умершего от всех семи смертных грехов.

Он слезет с коня перед дверьми собора Святой Софии и поклонится там Богу. Он войдет в собор, ахнет от его великолепия, созданного жадностью, завистью и ненавистью, поднимется аж до купола, посмотрит на дымящийся и залитый кровью город и осознает, что теперь весь этот город принадлежит ему.

Он посмотрит на печальную процессию, состоящую из десятков тысяч рабов – мужчин, женщин и детей. Он посмотрит на пылающие костры и поднимающийся от них дым, а затем обратит свое внимание на воды бухты Золотой Рог и Мраморного моря и увидит, как корабли, заполненные беженцами, уплывают в Венецию и вообще на Запад, уже пребывающий в трауре.

Он осознает, что наконец-то весь этот город стал принадлежать ему и что Аллах выплюнул кость, которая находилась в его горле. Мечта Мехмеда II сбылась, а вместе с этим его сладкие сны сменились суровой действительностью.

74

Когда Джон Грант и Ямина шли по крытой галерее, из дверного проема, к которому они приближались, вдруг появилась какая-то фигура. Это была сожительница императора Елена.

Они все трое остановились и уставились друг на друга испытующим взглядом.