Повелитель Песков - [13]

— Алексис! — донесся до меня странно знакомый голос. Я оглянулся, но никого не увидел, однако голос продолжал меня звать и упорно теребить мое плечо. Пляж пропал, впрочем, как и море, и песчинки, и ветер. Я, раскинув в разные стороны ноги и руки лежал на кровати в своем шатре. А перед кроватью стояла Аника, и терпеливо пихала меня в плечо.

— Проснулся я, проснулся. Да перестань меня пихать! — Не выдержав, сказал я и сел. На меня накатила волна смущения. Я вновь оказался голый перед этой девушкой, и при этом совсем не в романтической обстановке!

— Аника! — вспыхнул я, и стремительно стал искать глазами набедренную повязку. — Значит вечером в покои Правителя заходить — дурной тон, а врываться ко мне в спальню, когда я совершенно голый, это в порядке вещей? — возмущенно спросил я, не переставая искать повязку. Наконец найдя ее в дальнем углу комнаты, я быстро встал и понял, что краснею еще больше. Аника бросила на меня быстрый взгляд, и резко отвернулась. Я молнией бросился к углу и натянул повязку, которая немного топорщилась в районе низа живота. Как и всегда, случилось то, что ежедневно случается у мужчин по утрам. Я привык уже жить один, и дома я всегда сплю голый. Но я знаю наверняка, что утром ко мне никто не ворвется. Конечно, было глупо раздеваться и ложится спать, надеясь, что никто не войдет. Однако теперь, я думаю, никто хотя бы без стука ко мне врываться не будет.

— Простите Правитель, — сказала Аника, опустив голову и не поднимая ее, — Но с Вами хочет встретится Эллирия. Она попросила прийти разбудить Вас. — продолжила она приглушенным тоном. Я присел на край кровати и посмотрел на Анику, и она подняла тревожный взгляд. Она была красива. Сейчас, в неясном свете солнца, долетающем в комнату из окна, которое, кстати сказать, вчера я не заметил, она выглядела еще красивей, чем вчера, когда я ее впервые увидел. Ее черные, как смоль, волосы падали на открытые плечи, и спускались к платью из листьев, обтягивающем грудь. Ее взгляд, полный тревоги, но манящий своей бездонной синью, приковывал к себе и не давал оторваться. Ее губы… это были самые красивые губы, которые я когда-либо встречал.

— Мне казалось, что вчера мы уже договорились с тобой о том, что ты зовешь меня просто Алекс? — сказал я с улыбкой, и тревога исчезла из ее глаз. Она улыбнулась, и я понял, что за эту улыбку я готов отдать все что угодно.

— Мне трудно обращаться к тебе по имени, когда все население нашей деревни, при встрече с тобой, падает на колено. — сказала она, снова опустив взгляд.

— Что ж, — загадочно протянул я, — тогда мы будем тренироваться. Доброе утро, Аника. — мягко сказал я.

— Доброе утро… Алекс, — все же смущенно ответила она, но улыбка с ее лица не пропала. — С тобой хочет поговорить Эллирия, прямо сейчас. Я отведу тебя к ней. — добавила она уже немного серьезней.

— Хорошо, — сказал я, вставая. — Но после разговора с Эллирией ты проведешь мне экскурсию по твоей деревне, идет? — спросил я, ожидая ответа с некоторым волнением. Она посмотрела на меня, и в ее взгляде читалась откровенная радость.

— Хорошо, — ответила она, — Только со вчерашнего вечера это твоя деревня, — закончила она. Я улыбнулся, и мы направились к выходу.

Мое вчерашнее путешествие по тропинкам деревни в обнаженном виде не позволило мне достаточно детально осмотреть людей и постройки, возведенные ими. Однако сейчас у меня представился такой шанс. За то короткое время, что мы шли к шатру Эллирии, я с интересом обсматривал всех и все вокруг. Падающие на колено люди при виде меня все же вызывали некоторое смущение, но я старался не обращать на них внимание, хоть это и сложно получалось. Задавать тысячу вопросов, накопившихся в моей голове Анике сейчас я не хотел, и припрятал их до запланированной экскурсии, однако идти в тишине мне тоже не хотелось.

— Аника, а скажи, тут всегда такая хорошая погода? — наконец спросил я самый простой вопрос, крутящийся у меня в голове. Здесь действительно был потрясающий климат. Было достаточно тепло, и солнце грело мне спину, однако не было ощущения, что оно тебя обжигает. Море, опять же, было теплым и чистым, ветра практически не было, а на голубом небе не было и намека на облачко. Я вдруг вспомнил, что вчера на ночном небе не увидел звезд, и немного расстроился. Я любил звездное небо. Оно было неповторимым и завораживающим, и всегда, когда я подолгу на него смотрел, падала звезда.

— Последнее время, да. Но раньше бывали сильные ураганы, и, если бы не Тенерис, нас бы, наверное, сдуло. — легко ответила она.

— Кто такой Тенерис? — спросил я.

— Тенерис, это… как бы так объяснить… Все, что ты видишь вокруг, это Тенерис. Деревья, шатры, наша одежда… — она запнулась, увидев мой смущенный взгляд, обращенный к набедренной повязке, и быстро продолжила. — Нет, ты не так понял. Тенерис — это живая сила мира. Корни этих деревьев уходят глубоко под землю, к сердцу мира — к Тенерису. Во время ураганов деревья накрывали куполом наши шатры и не давали ветру их повредить. Например, листья Тенериса, из которых мы строим все, что ты видишь, по желанию строящего принимают любую форму, которую нужно. — добавила она и посмотрела на меня. Вид у меня был озадаченный. Не думал я, что простой вопрос о погоде сможет вылиться в такую загадку для ума. К тысяче вопросов, уже имеющихся, добавилась, наверное, еще тысяча. Однако мы свернули направо, и я увидел знакомый уже шатер с двумя охранниками. При виде меня они организованно и дружно упали на одно колено. Подойдя ко входу, я заметил, что Аника стоит позади и не собирается заходить.