Повелитель мгновений - [19]

Роба сжал зубы и старался не смотреть в сторону Наташки с подружками, но боковым зрением все же подметил, как они захлопали в ладоши. Вторая подача была с низкого подброса, не столь крученая, и Робе удалось отбить шарик на сторону противника. Однако последовал коварнейший топ-спин, и робина ракетка поймала лишь пустоту. Два – ноль. И пошло – знаменитые топ-спины, то проходили над робиной ракеткой, то отскакивали от нее самым непредсказуемым образом и на борькину сторону стола попадать не хотели. Первый сет закончился со счетом: одиннадцать – один и то единственное очко было проиграно Борькой, в связи с попаданием шарика в сетку с его подачи. Подлый чемпион играл явно в расчете, на то чтобы лишний раз покрасоваться перед болельщиками и, конечно, болельщицами. Счет по партиям стал один – ноль, и противники поменялись местами.

Пытка началась снова. Счет вновь рос только в одну сторону и дошел до десяти – ноль. При очередной труднодоставаемой подаче Роба зацепился за ножку стола и грохнулся на пол, больно ударившись левой рукой и вдобавок залетев под стол и выронив из руки ракетку. Естественно, его падению сопутствовал веселый девчоночный смех и снисходительная улыбка Борьки, больше похожая на презрительную гримасу. Лежа ничком на полу, Роба почувствовал, как что-то больно упирается ему в грудь, причиняя серьезную боль. Он двумя руками тщательно ощупал с двух сторон незнакомый предмет и вдруг почувствовал его начавшуюся вибрацию и неожиданную горячесть. Роба вытащил стремительно наливающийся приятным теплом предмет и увидел, что это та самая загадочная пластинка.

- Вылазь, а то простудишься! – раздался чей-то озорной мальчишеский голос, и Роба поспешно сунул пластинку назад, неловко зацепив выступающим рычажком за краешек кармана. При этом ему почудилось нечто вроде едва слышного щелчка, похожего на звук компьютера, раздающийся при включении курсором мышки какой-либо интернет-опции.

Роба выбрался из-под стола, встал на ноги и быстро подобрал ракетку. Ему вдруг почудилось, что окружающий мир неожиданно изменился. Воздух слегка загустел, но стал прозрачнее, значительно улучшились резкость и яркость окружающих предметов и людей. Казалось, движения болельщиков стали какими-то медленными, как в фильмах старинных кинохроник. Он мотнул головой и изготовился к принятию последней подачи. Хоть бы попасть по шарику, да с маху вдарить по нему, а то и запустить вместе с ракеткой в улыбающуюся физиономию ненавистного противника.

Подача. Удивительно, но противник двигал рукой как-то неестественно и нехотя. Шарик коснулся борькиной стороны стола и очень медленно поплыл по воздуху на робину половину. Роба зачарованно смотрел на еле плывущий к нему белый кружок целлулоида, неспешно вращающийся в полете. Вращение было с накатом вперед и с легким отклонением налево. Он различил даже красноватый штемпель на поверхности шарика, свидетельствующий, что шарик был изготовлен в Китае.

- Что случилось? – испуганные мысли роем хлынули в голову, - может, я сплю? Или потерял сознание?

Роба постучал ракеткой по краешку стола, отозвавшегося частой дробью. Затем ущипнул себя за, и без того саднившую, руку. Мышца отозвалась резкой болью. Шарик, тем временем, поравнялся с натянутой над столом темно-зеленой теннисной сеткой и готовился ее пересечь.

- Отобью! – решил Роба, - а там посмотрим, что из этого получится…

Он уже видел точку приземления теннисного шарика и предполагал, каким и в какую сторону будет его отскок, поэтому расположил ракетку, слегка наклонив ее поверхность вниз с боковым уклоном вправо. Шарик неторопливо опустился на стол, и будучи закрученным вперед и налево, стал тихо ползти по пупырчатой резине вверх и направо. Роба увеличил наклон вниз, и белый кругляш, сделав два оборота, вынужден был повернуть под влиянием приданного ему вращения назад и отклониться влево. Вот он уже оторвался от робиной ракетки и тронулся в обратный путь на территорию соперника.

В зале возник какой-то неясный шум, а борькин рот начал приоткрываться в немом изумлении. Вот он стал медленно-медленно вытягивать свою руку со знаменитой китайской ракеткой направо, однако маленький теннисный снаряд был быстрее и проплыл мимо прославленной чемпионской руки, опустившись в белую черту на бортике стола и без помехи падая на пол.

Десять – один, судья, также едва двигая руками, выставил изменившийся счет. На лице Наташки застыло выражение безмерного удивления – лобик наморщился, а бровки косыми крышами домиков поднялись вверх. Борька даже не попытался подобрать свою нижнюю челюсть, казалось, он никак не мог поверить в произошедшее.

- Все же это сон…, - определил Роба свое состояние, - но какой-то удивительный, каких ему еще не снилось. Во сне он иногда летал, бегал, прыгал, дрался, путешествовал, но ощущений замедленности при этом не было.

Вторая подача. На этот раз Борька, подавая, как бы подсек шарик, придавая ему обратное вращательное движение. Приземлившись на робиной половине, он должен был еле отскочить от поверхности стола и устремиться назад к сетке.

Роба был спокоен. Он прекрасно видел замысел противника, поэтому, когда шарик опустился на его половине, последовала обратная резкая подсечка. Борька вновь не успел среагировать на удар, тем более что шарик, под влиянием вращения, оттолкнувшись на его стороне, ринулся обратно к сетке и ткнулся в нее. Озадаченный чемпион попытался достать его своей фирменной ракеткой, однако шарик, крутясь, скользнул вниз по сетке и прокатился по зеленой поверхности стола, зацепив нижний край борькиной ракетки.