Повелитель крыс - [38]
Он вздрогнул от резкого металлического скрипа. Оторвав взгляд от скульптуры, увидел, что ворота сами по себе открываются. Мэтью Эмрих пока не вошел — видимо, ждал, пока ворота распахнутся пошире.
Как только створки разошлись наполовину, лысеющий Эмрих шагнул вперед. Григорий, преодолев панический страх перед склабящимся чудовищем, ухитрился схватить Эмриха за руку. И вновь его рука прошла сквозь тело Эмриха, словно его не существовало, — а может быть, не его, а самого Григория. Григорий отмахнулся от леденящей сердце мысли. Сейчас значение имело только одно: Мэтью Эмрих вошел в ворота и шагал к дому все быстрее и быстрее.
Николау бросил последний взгляд на Фроствинга. Тот повернул голову и глядел вслед удаляющемуся гостю. Наконец у Григория хватило храбрости шагнуть под арку.
Грифон — ноль внимания.
Григорий позволил себе сделать выдох. Однако Эмрих был уже в непосредственной близости от дома. Беззвучно крича, Григорий припустился бегом следом за ним. Если Эмрих переступит порог этого дома, нечего и думать о том, чтобы спасти его. Ну хорошо, он его догонит, а что дальше?
«Послушайте! — пытался прокричать Григорий. — Вернитесь! Вам надо вернуться!» Наконец он поравнялся с Эмрихом.
Тот не слышал предостережений и быстрым шагом приближался к дому по дорожке, идущей под уклоном вверх. Григорий забежал вперед, загородил ему дорогу, но отошел в сторону — не было никаких сомнений в том, что Эмрих попросту пройдет сквозь него.
Еще несколько ярдов — и Эмрих подойдет к дому.
Григорий чувствовал, что в доме кто-то есть, он догадывался, что это создание намного более древнее, нежели сам дом. Ощущение тьмы, мрака заставило Григория вспомнить и о Франтишеке, и о грифоне сразу. Если бы дело касалось его самого, Григорий бы больше ни шагу не сделал в сторону этого мерзкого логовища, но речь шла о жизни другого человека. Эмрих слепо шел вперед, явно торопясь поскорее шагнуть в парадную дверь и встретиться с тем, что ждало его за нею.
Григорий вытянул перед собой руку, попытался воздействовать на Эмриха магической силой, дабы удержать его, но ничего не вышло. Он предпринял несколько попыток подряд, но добился только того, что Эмрих намного опередил его.
Вот он уже ступил на парадную лестницу.
Двери со скрипом распахнулись. Это зрелище могло бы даже позабавить Григория, поскольку разительно напоминало кадр из современного фильма ужасов, вот только, увы, в данный момент Григорий в этом кошмаре участвовал лично. Он побежал, но у самой лестницы резко остановился. Он никак не мог заставить себя занести ногу над первой из деревянных ступеней.
А его безмолвный спутник к этому времени уже одолел лестницу и без промедления зашагал к открытым дверям.
Григорий, попавший меж двух огней, не в силах был тронуться с места. Он смотрел вперед, в дверной проем, сквозь фигуру Эмриха, переступившего порог. Поначалу ничего определенного ему разглядеть не удавалось, но как только Эмрих шагнул за порог, в воздухе проступили очертания…
Это была… морда. Расплывчатая, безглазая, но определенно морда. Николау содрогнулся. Морда была ему знакома.
Открылись огромные челюсти и пасть приобрела размеры парадной двери. Громаднейшие зубы нависли над головой входящего человека. Мясистый подрагивающий язык простерся ему под ноги, словно ковровая дорожка. Как ни странно, пасть сразу переходила в пищевод, а не в глотку.
Мэтью Эмрих шагнул в разверстую пасть, похоже, даже не заметив, куда ступает.
В отчаянии возопив, Григорий опрометью бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней.
Слишком поздно. Эмрих ступил на поджидавший его язык, в раззявленные челюсти.
А дальше все произошло мгновенно.
Челюсти со стуком захлопнулись.
Мерзкая рожа ухмыльнулась Григорию.
— Н-е-е-е-т!
Словно пружинка в мышеловке, Григорий подскочил в кровати. Дыхание срывалось с его губ короткими неровными хрипами. Он не только сражался с видениями из страшного сна — он пытался понять, где находится сейчас. Немного отдышавшись, Григорий принялся осматриваться. Комната…
Его комната. Его номер в гостинице.
Сквозь прореху между шторами пробивался солнечный свет. Николау осмотрел себя и обнаружил, что лежит на неразобранной постели, одетый так, как был одет со вчерашнего вечера. Люди Петера Франтишека вернули его в гостиницу. По всей вероятности, никто из работников отеля ничего странного не заметил.
Решив вопрос о том, где он сейчас находится, Григорий принялся обмозговывать увиденный сон… ну или то, что ему привиделось. Ничего подобного тому зрелищу, которое предстало перед ним только что, прежде ему видеть не доводилось. Во-первых, видение не было похоже на обычный сон, но не напоминало и тех кошмаров, в которых Григорию являлся Фроствинг.
Не был этот сон и собственным произведением Григория. Оставалось одно предположение — за этим стоял Франтишек. И действительно, Григорию показалось, что со стороны связанного человека было бы вполне логично продемонстрировать ему исчезновение Мэтью Эмриха. Но зачем? Быть может, он хотел, чтобы его несговорчивый потенциальный союзник воочию убедился в том, что случилось с другими, кто поддался зову дома? Быть может, это видение как раз и предназначалось для того, чтобы убедить Григория в правоте замыслов, склонить на его сторону? Если это так, стало быть, связанный маг отводит Григорию в своих замыслах какое-то место. Эта догадка изгою, чей возраст измерялся несколькими веками, не очень-то понравилась.
Ричард Кнаак — достойный ученик «профессора Толкина». Человек, который сумел воспринять принципы толкиновской школы фэнтези практически дословно — и создать на их основе свой собственный, личный мир.Мир, в котором маг Кейб Бедлам и его супруга Гвендолин снова и снова оказываются втянутыми в войны «меча и магии»…Мир, в котором в полные покоя, солнцем залитые волшебные земли вторгаются безжалостные волки — рейдеры, не знающие пощады и владеющие ужасными колдовскими секретами…Мир, в котором отважный Уэллен Бедлам отправляется во главе горстки смельчаков на дальний, легендарный континент, где, как гласит сказание, правит сильнейший из живущих ныне драконов — Пурпурный…Где-то в стране Пурпурного Дракона таится, сказано, Книга драконов — ключ к тайнам великой волшебной Силы.
Страшный вой прокатился по перевалу.Огромная тварь с восьмью лапами, похожая на волка, свалилась рядом с ним.Не будь он чародеем, то его сразу бы сожрал зверь с четырьмя ярко-зелеными глазами и острыми, как нож, когтями. Безобразное существо, смахивающее на волка, отбросило его, но Ронин, наложивший чары на свою одежду, чтобы защититься от непогоды, оказался твердым орешком. Коготь зацепил плащ, чтобы порвать его, но сам обломился.Серая шерсть встала дыбом, тварь взвыла. Когда-то Ронин сделал открытие — заклинание, не раз спасшее ему жизнь.Изумрудные глаза ослепила какофония света.
Никто не может знать наперёд, куда заведут его поиски таинственных сокровищ. Никто не может быть уверен в том, что удачно преодолел все препятствия на своём пути в пещерах, полных магических ловушек. Вряд ли об этом задумывался Норрек Вижаран, когда в компании двух своих друзей нарушил покой гробницы в поисках несметных богатств. Знал ли он тогда, что тот, чей сон так бесцеремонно потревожили, ещё напомнит о себе? Ведь хозяин гробницы — могущественный Бартук, легендарный Кровавый Полководец, — спрятал здесь самое ценное, что у него было, — магические доспехи, жаждущие крови.
От начала времен небесное ангельское воинство и орды демонов из глубин Преисподней ведут нескончаемое сражение за будущее всего сущего. Ныне это сражение развернулось и в Санктуарии – мире людей. Преисполненные решимости склонить человечество на свою сторону, силы добра и зла ведут тайную войну за души смертных. Это история Войны Греха – конфликта, который навсегда изменит судьбу рода людского. За три тысячи лет до того, как Тристрам окутала тьма, Ульдиссиан, сын Диомеда, был простым крестьянином из деревушки Серам.
Эра драконов завершилась. Древних стражей Азерота, пытающихся найти свое новое предназначение, терзают сомнения. Но труднее всех приходится Калесгосу – младшему из бывших Аспектов драконов. Разве могут он и ему подобные, потеряв свое могущество, еще хоть чем-то помочь этому миру? Ответ таится в далеком прошлом, во времени, когда небесами правили свирепые создания, называвшиеся протодраконами. Обнаружив в сердце Нордскола таинственный артефакт, Калесгос увидит происходившие в ту жестокую эпоху удивительные события из жизни первых Аспектов: Алекстразы, Изеры, Малигоса, Нелтариона и Ноздорму. Еще в своем примитивном первоначальном облике будущие защитники Азерота должны были объединиться против Галакронда – кровожадного существа, которое поставило под угрозу само существование их вида.