Повелитель гроз. Анакир. Белая змея - [2]

— Ты. Девчонка, — сказал он. — Подойди. — Его голосу, и так обладавшему величием грома, эхом отозвался громовой раскат где-то над темными склонами. Если для нее это и послужило знаком его могущества, она ничем не выказала этого, но все же повиновалась. — Сегодня ты разделишь ложе со мной, — сказал Редон. — На краткий миг повисло молчание, крошечная капля тишины, точно первая капля ливня.

— Да, — произнесла она. И, как ни странно, несмотря на то, что она и не могла дать никакого другого ответа, это короткое слово вместило в себя весь смысл, все согласие в мире.

Они расположились лагерем на краю деревушки, поставив небольшие походные шатры из шкуры оваров. Слуги и возничие должны были спать под открытым небом. По пути они позабирали всю еду и питье, какую пожелали, нимало не заботясь о том, что это лишит жителей деревни большей части их и без того скудного урожая. В храмовом дворике слуги-Висы забили коров и зажарили ее целиком над ямой с углями.

Но, в отличие от их короля, они не притронулись к женщинам, хотя страсть уже снедала и их. Даже самых неотесанных слуг пугала эта бесстрастная уступчивость и широко раскрытые глаза. Ходили слухи, будто женщины с равнин владели странными искусствами. И умели заглянуть прямо в душу, обнаженную и беззащитную в момент наивысшего наслаждения плоти. Поэтому женщины беспрепятственно исчезли, и ни один огонек не мерцал в их хижинах, ни один звук не нарушал ночную тишину.

В шатре Редона закончили ужинать. Амнор склонился вперед, наполняя королевский кубок хмельным горьким вином, украденным, когда они проезжали по степи. Место Орна пустовало — его скакун захромал и требовал заботы — так он сказал, но на самом деле ему было неприятно присутствие Амнора. Эта мысль вызвала у Амнора еле заметную улыбку. Орн эм Элисаар, прислуживающий деспотичному старику, который никак не умрет и не оставит свое королевство на растерзание многочисленным сыновьям. Орн предпочел искать власти у своего двоюродного брата, а Амнор, пронырливый Амнор ловко вклинился между ними. И не только между двумя братьями, ибо дело касалось и королевы Редона.

Показался часовой, поставленный охранять шатер.

— Повелитель Гроз, прошу прощения. Там деревенские жрецы просят аудиенции. — Выгнать их взашей, мой господин?

— Они все это время скрывались в своем храме, — сказал Редон. — Зачем им понадобилось обнаруживать себя?

— Из-за девушки, которую ваша светлость удостоил своим вниманием.

Амнор сказал:

— Возможно, они позабавят вашу светлость.

Редон, не способный думать ни о чем, кроме своей неутоленной страсти, кивнул стражнику.

Тот исчез за пологом. Через миг появились жрецы. Их было трое, в длинных черных плащах, со скрытыми под капюшонами лицами. Дорфарианские жрецы носили пышные одеяния и со своими оракулами, чудесами и вошедшей в поговорки алчностью были чрезвычайно колоритными фигурами. Эти ночные гости были окружены ореолом таинственности, они казались бесплотными, точно лишенными чего-то, присущего людям.

— Мы думали, что сегодня в деревне нет мужчин, — вкрадчиво заметил Амнор.

— У нас жрецы не считаются мужчинами.

— Мы так и поняли. Что ж, вы здесь. Что заставило вас потревожить Повелителя Гроз?

Даже не видя их лиц, он почувствовал, как три пары таз впились в него. Он не был таким высокомерным, каким казался, зная, что даже эти холопы время от времени демонстрировали кое-какие способности и владели необычной магией. Он задумался, совещаются ли они сейчас мысленно друг с другом, как они, по слухам, обычно делали.

— Ваш господин пожелал разделить ложе с Ашне’е. Мы просим его выбрать любую другую женщину из деревни.

Значит, ее зовут Ашне’е. Достаточно распространенное имя среди женщин Равнин.

— Почему?

— Эта женщина из нашего храма. Она принадлежит нам. И Ей.

— Ей? Насколько я понимаю, вы имеете в виду вашу богиню-змею?

— Ашне’е была отдана богине.

— И что? Повелитель Гроз простит вам, что она больше не девственница. Полагаю, именно на это вы намекаете.

Он думал, что они заговорят снова, но они молчали.

— Убирайтесь обратно в свой храм! — внезапно рявкнул на них Редон.

В похожем на чашу небе пророкотал гром.

Не проронив ни слова, жрецы развернулись и один за другим беззвучно исчезли во тьме.

Костры уже почти догорели, растворившись в ночном мире,  когда девушку привели в шатер Редона.

В полумраке ее черты казались нечеловеческими. Неровное пламя факела заливало один ее глаз расплавленным золотом, расцвечивая щеку так, что казалось, будто по ней текут огненные слезы.

Слуги бочком выбрались из шатра и ушли.

Редон дрожал от страсти. Он погладил край ее одеяния пальцами, вспоминая то, что сказал ему Амнор.

— Ты из храма, Ашне’е?

— Да. — Ее голос был совершенно бесцветным.

— Значит, ты знакома с постельной наукой храмовых женщин.

Он стащил с нее одежду, и она предстала перед ним совершенно обнаженная. Его рука скользнула по ее телу, задержавшись на прохладных грудях. Он подвел ее поближе к факелу, чтобы разглядеть получше. Мимолетная красота, чтобы уничтожить ее, нужно так мало! Высокая грудь, холодная, ибо соски покрывала позолота. Капелька желтой смолы в пупке. Эта смола невероятно возбудила его, она могла быть третьим глазом. Он коснулся ее невообразимых волос, жестких, точно проволока, которую они и напоминали.