Потому. Что. Я. Не. Ты. 40 историй о женах и мужьях - [61]

Он делает паузу. На меня не смотрит.

— Я подумал, что просмотр можно устроить после роскошного ужина, что ты приготовишь. Когда со стола начнут убирать, гости на время перейдут в соседний дом. Потом мы все вернемся, поедим десерт, попьем кофе, может, сыграем в карты.

Он по-прежнему не смотрит мне в глаза. Берет спортивную страничку, прячется за газетой.

Я решила, что не стоит идти на конфликт. К тому же следующие несколько дней домашние заботы и моя жуткая диета отнимали у меня все мое время. Завтрак, обед и ужин мне приходилось готовить в двойном экземпляре: вкусные блюда для Джима и Сайана, противные — для себя. Меня также расстроила табель успеваемости нашего сына. В целом оценки у него были хорошие, но с математикой он не справлялся, а в школе они проходили уже такой материал, с которым я ему помочь не могла. Возможно, ему следовало больше заниматься…

Моя золовка, ее муж и сын навещали нас каждый вечер, когда Джим возвращался с работы, а Сайан — из летнего лагеря. Теренс бухался в стоявшее у камина кресло Джима и начинал рассказывать о том, как поживают в приюте мистер и миссис Фроли, родители моего мужа и его сестры, и что у обоих стариков прогрессирует болезнь Альцгеймера. Коул убегал наверх к Сайану играть в компьютерные игры. Моя золовка не сидела на месте. Она порхала по комнате, давая советы. Говорила, какие растения высадила бы в палисаднике осенью (будь она на моем месте) и какого цвета шторы повесила бы в подсобном помещении. О сорокалетии она даже не заикалась.

К тому времени, когда я вплотную занялась подготовкой приема, письменные приглашения рассылать уже было поздно. Всю вторую половину дня я просидела на телефоне, обзванивая всех и каждого в своем списке (который забраковала моя золовка). Все изумлялись, что моему мужу уже сорок. Все выражали готовность прийти. Я начала планировать сам прием.

По моим расчетам собраться должно человек тридцать (приглашала я больше, но ведь кто-нибудь непременно не явится). Значит, нужно организовать фуршет. Наверное, два горячих блюда — цыпленок в соусе карри и жаркое из свинины, — а также пирог с немясной начинкой для вегетарианцев, печеный картофель, рис, разные салаты. Воздушные булочки из пшеничной муки, ржаной хлеб. На маленький столик надо поставить чипсы с разными соусами — чтобы заморить червячка перед ужином. На десерт, очевидно, крем-брюле. И конечно, именинный пирог. Пожалуй, шоколадный. Или торт «Диана». Ну и разумеется, много спиртного, разные напитки.

Мне понадобятся дополнительные тарелки и столовые приборы. А также дополнительные бокалы. Пока миссис Фроли была еще в добром здравии, я обычно заимствовала посуду у нее. Не раздумывая, я звоню по телефону в соседний дом, и мне конечно же отвечает моя золовка.

— Аллооо! — напевно произносит она.

Я вешаю трубку.

На следующий день Джима вызвали в Копенгаген — на экстренное совещание руководителей компании в центральном офисе.

— Возможно, пробуду там несколько дней, но к вечеринке непременно вернусь, — пообещал он.

Когда я приехала из аэропорта, в доме по соседству происходило что-то странное. Крыльца я не видела, поскольку теперь его заслоняли большие черные полиэтиленовые ширмы. Я вошла к себе в дом и стала заниматься своими делами. Выглянув с заднего крыльца, я обнаружила простыни из черного полиэтилена и в саду за домом. У меня неприятно сдавило в животе.

Первые подозрения появились, когда Сайан, вернувшись домой от соседей, где он проторчал полдня, играя с Коулом, крикнул:

— Мам, там такое!

— Какое такое?

— Они столько всего навезли в дом бабушки с дедушкой.

— Что навезли?

— Не знаю. Все такое крутое…

— Сайан! Что?

— Для папиного дня рождения.

До сорокалетия Джима оставался один день. Пока мы с Сайаном разговаривали, к соседнему дому подкатил фургон, из которого спрыгнул мужчина и тут же начал выгружать что-то на тележку. Доставленный груз представлял собой коробки без надписей. Их было много — что же это заказала моя золовка? У меня к горлу подступила желчь. Похоже, противный непитательный ужин просился назад. Отрыжка повторилась.

И вот пришла пора, когда я запаниковала по-настоящему. Я думала, что контролирую ход приготовлений к торжеству. Ан нет, не тут-то было. Теперь мне стало ясно, что золовка планирует нечто более грандиозное, чем десятиминутное слайд-шоу. На карту поставлена моя репутация хозяйки, и, судя по всему, я не выдерживаю экзамена. Я слишком нечестолюбива, и мне следовало бы раскошелиться на блокнот.

Оставшийся вечер я езжу по Маркет-стрит и, паркуясь на двойной желтой полосе, пытаюсь сделать жизненно важные покупки за двадцать минут до закрытия магазинов. Бесполезная трата времени. В магазинах нет того, что мне нужно, а продавцы, уже в верхней одежде, готовы выключить свет и опустить ставни на витринах. В шесть часов я стою под моросящим дождем с пустой хозяйственной сумкой.

На следующий день к восьми часам вечера я уже немного успокоилась. Джим, слава богу, вернулся, последние несколько часов они с Сайаном помогали мне готовиться к приему гостей. Дом был тщательно убран, всюду висели воздушные шарики. Столы красиво накрыты, еда — под рукой. Все трое, мы по очереди приняли душ и к девяти часам принарядились. В дверь начали звонить, прибыли первые гости.