Потому что ты мой - [84]

Ширли надела колпачок обратно и вытерла пальцы о джинсы, после чего вышла из кабинки и стала мыть руки.

– Глянь сама. Я не могу.

Ли подняла тест с угла раковины.

– Не тряси, а то покажет неверно.

– Я не трясу, я держу. – Она зачарованно рассматривала тест, гадая, что будет, если Ширли беременна от отца. Трудно было даже вообразить, насколько это изменит их жизни, навсегда привязав Ширли к их семье. Ли знала подругу достаточно давно и не раз была свидетельницей того, как плохо та справлялась с кризисами и сюрпризами.

За пять месяцев первоначальное потрясение Ли, вызванное романом между Ширли и Гарольдом, сошло на нет. То, что Ли считала мимолетной интрижкой, превратилось в настоящие отношения, которые, как она понимала, в свое время придут к концу. Чем больше Ли воевала с этим романом, тем больше Ширли за него цеплялась. Так что Ли вела себя так, словно ей нет дела, и ждала, пока все не развалится само по себе.

Наконец, досчитав до ста восьмидесяти, Ли посмотрела на тест снова и – вуаля! В маленьком сером окошке высветился результат: «положительный». Тот случай, когда слово «положительный» несет совершенно противоположное значение.

Ли показала тест подруге.

– Вот дерьмо! – Ширли закрыла глаза и, сделав для успокоения глубокий вдох, прислонилась к раковине. – Даже не верится.

– Ты не подозревала?

Она пожала плечами:

– Подозревать-то подозревала. Верить не хотела.

– Это?..

«Ребенок моего отца» – вот что Ли хотела знать. Станет она сестрой или нет.

– Чей же еще?

Ли, иронично приподняв брови, посмотрела на Ширли:

– Парня с вечеринки? Он… ну, ты знаешь, в тебя засунул.

– Нет, быть того не может. – Ширли выбросила тест в мусорное ведро. – Пять месяцев прошло. Уж за столько-то я бы поняла, что беременна, верно? – Она внимательно оглядела свое отражение в зеркале и положила ладонь на живот.

– Понятия не имею. Знаешь, рассказывают, иные женщины узнают о беременности, когда у них роды начинаются, так что…

Ширли шутливо оттолкнула руку Ли:

– Прекрати! Я не из таких.

Ли разглядывала их отражения в зеркале.

– Знаю. Просто после той вечеринки ты так отдалилась… не знаю, что и думать.

Ширли в зеркале встретилась взглядом с Ли.

– Да, я в курсе. Извини. Просто так разозлилась из-за того, что нажралась, да и ты из-за меня с Гарольдом начала пить. Полный дурдом.

В таком ключе Ли об этом не думала. Та ночь не только оказалась неприятной для ее лучшей подруги, после вечеринки у Ли вошло в привычку прикладываться к бутылке. Что тут сказать? Ширли, ты ни при чем? До какой-то степени та была виновата. Ли ни за что не обратилась бы к алкоголю, если бы не узнала о шашнях подруги с Гарольдом. Вероятно, у нее самой с отцом больше общего, чем она готова признать. Может, на роду написано стать алкоголичкой.

– Не изводи себя всем этим. Давай свозим тебя к врачу?

Ширли резко убрала с живота руки.

– Нет.

– Нет?

– Нет. – Она повернулась к Ли: – Мне нельзя иметь ребенка. Взгляни на меня. Ну какая из меня мать?

– И что теперь?

– А то, что я ребенка не оставлю.

И Ширли вышла из ванной прежде, чем Ли успела прийти в себя.

Такой Ширли она не знала. Та, другая, хотела однажды стать женой и матерью. Хотела что-то приближенное к американской мечте: мужа, дом, карьеру, детей. Так почему она постоянно сама себе вставляет палки в колеса?

Выхватив телефон, Ли принялась искать ближайшую клинику, где делают аборты, или отделение «Федерации планирования семьи» и нашла одну неподалеку от аптеки «Уолгрин». Она спросила у собеседника на том конце провода, как проехать. Ширли ведь на самом деле не захочет делать аборт… или? Да нет, просто интересуется вариантами.

Подруга поджидала у машины, и Ли отвезла ее в больницу неподалеку. Остановившись перед входом, достала из сумочки упаковку «Клинекс» и принялась до скрипа оттирать бумажным платочком зубы, каждый по отдельности.

– Что ты делаешь?

– У меня зубы бордовые. От вина.

Если Ширли после вечеринки не выпила ни капли спиртного, то Ли пьянствовала не переставая. Раз старая подруга ее бросила, что ей оставалось, кроме как проводить время с новой, «Каберне Совиньон»?

– Да ладно тебе, Ли. – Ширли легкомысленно подняла глаза к потолку. – Мы же не на фотосессию приехали.

Раньше они всегда были «мы», что бы ни случилось. Чувствовала ли Ширли до сих пор такую близость? У входа в клинику они увидели толпу сердитых пикетчиков с плакатами, призывающими запретить аборты. Ли замерла, но Ширли схватила ее за локоть.

– Идем.

Ли обогнула протестантов и переступила порог. Ширли подошла зарегистрироваться к администратору, а Ли принялась осматриваться. Рассредоточившись по комнате, в серых креслах сидели женщины всех возрастов, заполняли бланки, грызли ногти или таращились в телефоны.

Пока Ширли вписывала в формы личные данные, Ли подсчитала деньги в сумочке: после выплат по ипотеке осталось всего несколько сотен. Хватит ли Ширли на здешние услуги? Ли достала кредитку и проверила срок действия. Она понятия не имела ни о лимите по карте, ни даже активна ли та еще. В последнее время ее слишком мало заботили всякие будничные мелочи. Только любимая работа и недавнее пристрастие к выпивке, совершенно нелюбимое, а еще чувство вины за то, что случилось с Ширли на вечеринке. Вдруг это ребенок от того ужасного парня?