Потому что ты мой - [74]

«Близнецы».

Грейс опускает руки:

– Понимаю. Обе были парикмахершами. По крайней мере, насколько я в курсе, Ширли училась на парикмахершу. А ты что, ее знал?

Сердце Ноа колотится так, словно в любой миг выпрыгнет из рубашки, дышать нечем.

– Я встречал ее.

Склонив голову набок, Грейс в упор смотрит на него.

– И где же?

– На вечеринке.

– На вечеринке вместе с Ли?

Ноа качает головой:

– Ли? Нет, вроде бы Ли там не было.

– Да ладно тебе, – фыркает Грейс. – Не делай вид, что не помнишь.

Ноа отшатывается.

– К чему ты клонишь, черт возьми?

Грейс вскакивает с дивана и принимается расхаживать по комнате.

– К удушению, Ноа. – Она поворачивается к нему. Глаза у нее чужие, отстраненные. – К тем словам, которые ты говорил мне ночью. Я знаю, что произошло на той вечеринке. Знаю в подробностях, как ты с ней, черт возьми, обошелся!

У Ноа кровь застывает в жилах. Грейс знает о вечеринке?

– В смысле? Что именно ты знаешь?

– Я знаю, что ты сделал. Душил, грозился убить. Знаю, что ты бросил ее в луже рвоты. Вот что я знаю!

– Я…

Нет, все произошло не так. Рвота? Не было никакой рвоты.

– Откуда ты вообще все это взяла?

Ноа переваривает новую для себя подробность.

– Ли… – наконец шепотом произносит Грейс и поднимает на него взгляд, от которого каменеет сердце. – Ли рассказала мне о той ночи. Рассказала, как забеременела.

В Ноа будто запустили чем-то тяжелым. Слова рассыпаются, словно разбитое стекло, и он не может их собрать. Такое впечатление, что язвительные фразы Грейс не даются его разуму. Может, он все не так понял?

– Что-что Ли сказала?

– В ночь своей гибели она призналась, что ее изнасиловали. Что Мейсон – результат изнасилования. На той вечеринке. Ли тогда напилась до беспамятства. Пришла в себя, а внутри ее какой-то мужик. Этот тип бросил ее там будто мусор.

Не веря своим ушам, Ноа встряхивает головой. Его нервы словно оголенные, потрескивающие электропровода.

– Невозможно.

Грейс, покачав головой, ждет.

– Что невозможно?

Он присаживается рядом с ней на диван и до белизны в костяшках впивается пальцами в его край.

– Невозможно потому, что я не встречал Ли до того, как ты нас познакомила.

Грейс фыркает снова, ее пальцы дрожат.

– Да что ты говоришь! И я должна в это поверить? После того, как ты меня душил и говорил мне то же, что ей? После того, как все это время о себе врал?

– Грейс, я не хотел причинить тебе боли. И я не врал.

– Конечно же, врал! – Грейс снимает с головы полотенце и встряхивает мокрыми кудряшками. – И слова… они те же, что ты на вечеринке говорил Ли. Ее ты тоже душил!

– Грейс, посмотри на меня. – Ноа охватывает отчаяние, он чувствует, что может потерять все: Грейс, Мейсона, Луку, своего нерожденного ребенка, правду, этот момент. От следующих слов зависит будущее.

Наконец Грейс обращает взгляд на Ноа, и он берет ее за руки.

– Я готов поклясться чем хочешь, что это была не Ли, – срываются с языка необдуманные слова.

Ноа пытается говорить спокойно, унять бешеное биение сердца.

У Грейс такой долгий, немигающий взгляд. В шоке?

– Что значит была не она?

Время замедляется. Слышно, как тикают часы. Диспенсер для льда делает новые кубики. Дыхание Грейс рваное, неуверенное. Ноа совершенно ошеломлен, но не из-за той давней ночи.

Грейс нетерпеливо выдергивает из его рук свои руки.

– Кто, Ноа? Кто не был ею?

– Девушка на вечеринке, – наконец выдавливает он.

Медленно моргнув, Ноа гонит прочь воспоминание, хранившееся на дальних полках в закромах разума, но то назойливо возвращается с такой яркостью, что он судорожно втягивает воздух. Та встреча, в особенности девушка, встают перед глазами в мельчайших подробностях.

– Девушка в темноте. – Он произносит фразу с киношным драматизмом, выпрямляется и, глядя на Грейс, четко повторяет: – Девушка в темноте не была Ли.

темнота

1. Отсутствие света, мрак, тьма

2. Невежество, культурная отсталость

3. Неясность, невразумительность

Пока дышу, не забуду ту ночь. После нее моя жизнь полностью изменилась.

Ты думаешь, что в жизни все плохо, но вдруг она превращается в полное дерьмо… в прямом и переносном смысле, причем навсегда.

Столько попыток вспомнить, как оно было раньше.

Как все – даже хаос – было намного лучше того, что случилось потом.

После той ночи мой мир перевернулся с ног на голову.

Мне никогда не стать прежней.

Не остановлюсь, пока не докажу, что случилось…

Уже скоро.

Прошлое

50 Ли

Ли вздрогнула, но тут же узнала стоящую в дверях ванной Ширли.

– Боже, что ты здесь делаешь? Пусти. – Ли попыталась проскочить мимо, но подруга удержала ее за плечо.

– Хотела проверить, все ли у тебя хорошо.

Пол комнаты накренился, и Ли схватилась за косяк.

– У меня все тип-топ.

– Давай я отвезу тебя домой, а?

– Ты о каком доме? Моем? Где я живу с отцом? Я тебя слышала, – прошипела Ли.

– Слышала что?

– В маминой спальне… ты и он.

Несмотря на алкогольный дурман, Ли почувствовала, что стрела попала в цель.

– Боже! Мне и в голову не пришло, что это ее спальня. Прости, пожалуйста! Я больше никогда…

– Не нужны мне твои извинения. Просто оставь меня в покое.

Обогнув подругу, Ли сбежала по лестнице и налила воды в красный пластиковый стаканчик.

Ширли в мелодраматичной позе так и стояла на верхней площадке лестницы. Несколько мужчин обернулись полюбоваться. Ли закатила глаза и в попытке прояснить мозг опрокинула в себя еще несколько стаканчиков воды. Казалось бы, Ширли должна была пулей вылететь на улицу, но нет. Трезвая подруга прошла на кухню, тоже сняла стаканчик с покосившейся стопки и налила себе выпивки. Даже пьяная, Ли потянулась ее остановить.