Потому что ты любишь ненавидеть меня - [14]

Я крепче сжимаю ограждение, и еще плотнее жмурюсь, хотя мои глаза и так закрыты все те пять минут, что мы тут проторчали. Оказалось куда легче выйти на платформу во второй раз, но как только я взобралась на нее, тело снова предает меня. Трясутся руки, а ноги словно истончились до такой степени, что их может сдуть легкий ветерок.

И от падения на пятую точку меня удерживает только королевская гордость.

— Тебе знакомо это место? — интересуется Джек.

Ветер сегодня немного сильнее, чем в прошлый раз, и мои ладони потеют.

— Что? — спрашиваю я, все еще отказываясь смотреть на что-то помимо обратной стороны век.

— Пустыня. Таинственные силы, там обитающие…

— Давай поговорим об этом в замке, — меня саму поражает, насколько жалко звучит мой голос, но в этот момент я слишком испугана, чтобы говорить нормально.

— Я бы поглядел, как эти каменюки толкаются, — продолжает Джек как ни в чем не бывало, словно он не видит, что я на грани срыва. — Я собираюсь отправиться туда. Понимаешь, это все в голове… Если четко знаешь, чего хочешь, то обязательно добьешься цели.

— Я не могу сосредоточиться на том, что ты говоришь… Может быть, мы…

— Всего один взгляд! — просит он. — И затем мы отправимся в замок, и вернемся сюда, только если ты попросишь.

— Джек!

— Один взгляд. Иначе я буду являться тебе в кошмарах со списком незавершенных дел…

Да, этот тип достаточно настойчив, чтобы учинить подобную каверзу, так что мне хочется пнуть его и поаплодировать в одно и то же время.

Как может столько отваги помещаться в такое крошечное тело? И как прекрасен должен быть мир людей, если там появляются существа настолько бесстрашные, как Джек? И когда-то этот мир был нашим…

А я ведь будущая императрица всего Северного Полушария!

И я должна быть способна без страха взглянуть на свои пятнистые владения под собственными ногами!

Я могу быть такой же, как Джек.

Нет… я стискиваю ограждение еще сильнее.

Я могу быть еще круче, чем он…

Вдох.

Выдох.

Я чуть-чуть приоткрываю глаза.

Крохотные точки света как булавочные уколы, сияющие на фоне темного занавеса — вот и все, что я вижу поначалу. Но затем я поднимаю веки чуть больше, и встречаю все, что до сих пор наблюдала только по ТВ: пенящиеся соленые волны, шуршащие деревья, алые каньоны, ряды холмов, изнемогающие от зноя джунгли… И все это столь громадное, ошеломляющее, что клаустрофобия от нахождения на маленьком облаке наваливается на меня с невиданной силой.

Я могу быть круче… мой собственный голос в голове звучит на этот раз намного увереннее, чем он звучал когда-либо ранее, и одно мгновение я действительно верю!

Я могу…

Порыв ветра бьет меня, колени дрожат, и глаза резко закрываются.

Но я не отступаю, я делаю глубокий вздох и отваживаюсь на еще один взгляд на мир внизу. Секундой позже ощущаю, что вот-вот свалюсь, и понимаю, что с меня достаточно.

— Я готова идти, Джек…

— Как вам будет угодно, Ваше Высочество.

Я отступаю, и когда жесткий камень под ногами сменяется мягкостью облака, я вспоминаю, как чувствовала себя только что, и обещаю себе, что этот момент обязательно повторится.

Мы двигаемся к замку, и тут Джек смеется и говорит, ткнув меня локтем в лодыжку:

— Вот и твой переломный момент. И даже не пришлось делать татуировку.

* * *

— Провести ночь в ледяном отеле.

— Пересечь кишащие пираньями воды Амазонки на деревянном плоту. Без весел.

— Прокатиться на спине голубого кита.

— Поплавать в космосе. Голым.

— Джек, ты не можешь находиться там без скафандра!

— Меня это не волнует. Я хочу этого, и точка.

Мы с ним стоим на краю облака, опершись о заграждения южного наблюдательного поста, и разглядываем землю далеко внизу, где моргают во тьме огоньки, напоминая звезды в полночном небе. Шумно и быстро, наперебой перечисляем вещи, которые не делали до сих пор, но хотим сделать.

Я теперь куда лучше умею играть в эту игру.

— Искупаться в лазурных водах Оаху, — говорю я.

— Не так уж это и трудно, — бурчит Джек. — С этого вполне можно начать.

Я поднимаю руку и сжимаю большой и указательный пальцы так, что между ними оказывается горсть огоньков.

— Может быть, — бормочу я.

Конечно, я могу поплавать у гавайских берегов, но сейчас под моими ногами все эти огни, вся эта жизнь. Слева до самого горизонта тянется полоса черноты, там прячется океан и на нем мигают только редкие огоньки яхт.

Мы, великаны, в чем-то подобны ему: всегда рядом, всегда тайна.

Люди забыли, что они знают далеко не все.

Ветер поднимает длинные волосы на моих плечах, и я закрываю глаза, и на миг воображаю, что в ушах свистит потому, что я нахожусь на бобовом стебле, и он несет меня к земле…

— Золотую монетку в обмен на то, о чем ты думаешь? — спрашивает Джек.

Я улыбаюсь.

Мы достаточно привыкли друг к другу, чтобы он мог позволить себе шутки подобного рода… ведь мы оба знаем, что он ничего не украдет. Но я не отвечаю.

Мама всегда говорит, что из меня выйдет великая правительница: «ты думаешь, дочка, но при этом не говоришь много, и не позволяешь эмоциям отражаться на лице». Обычно я воспринимаю это как оскорбление, поскольку она может с таким же успехом утверждать: из тебя, дочка, получится отличный робот.