Потерянный рай - [47]

— Лейтенант Поленцова?

— Командир боевой группы.

— Командир разведывательно-боевой группы. — Поправил ее Ярославцев. — Итак, господа — хорошие, — он спрятал список потенциальных участников рейда в карман, — займемся делом.

— Давно пора. А то уж больно застоялись! — обрадовано поддакнул Сотник.

— Иван Иванович, не хотелось бы огорчать, но ваша кандидатура отпадает сразу. Шаг вперед, покуйте имущество и свободны. То же самое касается лейтенанта Поленцовой и сержанта Геворкян.

— !!!

— Всем молчать и выполнять приказ!

— Но сер?! — заерепенился Сотник. — Мы же должны, в конце концов, узнать, почему вы отстранили именно нас? Я все-таки лучший рукопашник отряда! Да и в разведке кое-что смыслю.

У Кости заныло под сердцем, и боль предательски разлилась по левой руке.

Усталость и нервное напряжение, накопленные за последние две недели, заявили о себе в полный голос. Измотанный организм протестовал и требовал полноценного отдыха, а тут еще горячо любимый личный состав позволял себе выстебываться как вошь на гребешке. В идеале он мог бы наорать на них и задавить протест погонами…

Однако капитан сдержался и непроизвольно извлек из нагрудного кармана пачку крепких, кубинских сигарет.

Пока Ярославцев с наслаждением прикуривал, ветераны, пожалев о своей несдержанности, втянули головы в плечи.

— Папа приложился к любимым. А это значит, что сначала он покажет нашему лучшему рукопашнику: «Но пасаран!», а затем и всем остальным не поленится устроить: «маленький Роттердам, через большой попенгаген!». — Не поворачивая головы, одними губами, шепнула Веселова Сотнику, и незаметно отвесила ему легкого тумака. — И вечно ты лезешь, куда не просят со своими дурными вопросами.

— А че я то? Я, то че? — тихо заоправдовался Иван.

— Ничего! — зло зашипела Ольга. — Просто доведешь, когда-нибудь, папулю до инфаркта. Он прошлую группу до сих пор себе не простил, все по ночам пацанов во сне завет. Сказано «люминь», значит «люминь»!

— Ага! Тебе хорошо рты всем затыкать. Тебя-то он оставил. — Виновато засопел боец.

— Ладно, Иван Иванович, — Костя выпустил семь колец и стал нанизывать их на сигарету, — я, пожалуй, объясню, почему именно так провел выбраковку. Начнем с самого обиженного, то есть с тебя. Так вот, профессионально драться здесь умеют все. Я не стану отрицать, что ты лучше остальных машешь конечностями. Однако этого непростительно мало, для того чтобы участвовать в рейде. Из вас только Веселова в совершенстве знает язык золотарцев. Ты же, в этом вопросе: «ни бе, ни ме, ни кукареку».

— Знание языка, зачем оно в группе? Выпивка и закуска удобно размещаются в ранце, а с местными путанами мы и так договоримся. Без баб и вина и война, не война! — отшутился популярным каламбуром солдат и серьезно заявил: — Вы правы сер. Хоть я и «человек боя», но к моему стыду выполнить качественно это задание не способен.

— Зато я знаю все местные диалекты не хуже Веселовой! — возразил Геворкян.

— Вы сударь, в отличие от Капустина, имеете только базовые навыки пилотирования флая. А доверить аппарат непрофессионалу я не имею права. К тому же потеря единственного специалиста-шифровальщика поставит отряд в весьма щекотливое положение.

— Ясно сер. Без обид. — Геворкян сгреб в кучу экипировку, и оттащил ее в сторону.

— Лейтенант! — обратился Константин к Поленцовой. — А вы, почему до сих пор молчите?

— Мне нечего возразить вам сер. Ваше решение безукоризненно. — Марина тоже свернула амуницию и присоединилась к друзьям по несчастью.

Ярославцев заметил, как в глазах девушки блеснули слезинки.

«С характером», — подумал он и приступил, совместно с Дормидонтовым, к предполетному инструктажу группы.

Глава III Кто вы, капитан Ярославцев?

Актовый зал, был заполнен до отказа и бурлил как молодое вино.

В назначенный час весь личный состав отряда, кроме дежурной смены, собрался здесь, дабы соблюсти войсковую традицию и, как положено, принять в свой, значительно поредевший строй, прибывшее намедни пополнение.

Этот воинский ритуал не был прописан ни в одном уставе и трактовался, кому как заблагорассудится. И Ангелы, и новобранцы особенно не комплексовали по этому поводу, и вели себя вполне естественно и непринужденно.

Сначала они представились и пожали друг другу руки, а затем постепенно разбрелись по четырехместным столикам, где стали чинно потягивать безалкогольные напитки и обмениваться новостями с «Большой земли».

Некоторые и вовсе, развалившись на банкетках, за раскуриванием кальянов не спеша, пересказывали друг другу армейские небылицы и анекдоты.

Постепенно зал превратился в клуб по интересам и разбился на множество небольших групп. Ветераны, пользуясь, случаем, завязывали новые знакомства, искали земляков или закручивали скоротечные, ни к чему не обязывающие, романы. Новобранцы тоже не сидели, сложа руки, и активно втягивали в круг своего общения даже самых отпетых отрядных одиночек.

Мягкий свет едва мерцающих бра скупо озарял ряды, и вносил в этот легкий хаос элемент загадочности и романтизма…

Ярославцев как всегда появился за несколько минут до начала концерта и, в кратком обращении, поздравил личный состав со столь значительным событием в истории отряда.