Потерянное освобождение - [12]

— Как тебя зовут? — спросила она. — Меня зовут Настури. Настури Эфрения.

Он схватил облаченную в шлем голову стража, резко оторвал ее и протянул девочке, которая рассмеялась, хотя взрослые в панике закричали. А затем он увидел свое отражение в визоре и понял причину их тревоги.

Он был обнажен и находился в теле мальчика, на вид не старше Эфрении. Его снежно-белую кожу расцвечивали пятна крови, и забрызганное алыми каплями лицо окаймляли угольно-черные волосы, глаза были совершенно черными, темнее ночи.

Он принялся искать ответ на вопрос девочки, пока с пальцев капала кровь. Лишь один показался подходящим, всплывший из глубин эмбрионной памяти.

— Девятнадцатый, — произнес он. — Я — номер девятнадцатый.

— Ничего не обнаружено, лорд, — доложила Эфрения. — Слабое фоновое эхо на тэрионских частотах, минимум пятидневной давности.

— Враги? — спросил Коракс, стиснув спинку командного трона.

— Обнаружено еще шесть кораблей — предположительно фрегаты, лорд, — добавила женщина. — Два ударных и один линейный крейсер. Насколько мы можем определить, все используют протоколы Несущих Слово. Они направляются в сторону границ системы.

— Оставаться здесь слишком опасно, — отозвался с галереи Агапито. — У Исстваана-четыре находится тридцать восемь кораблей.

— Тэрионцы погибли, — сказал Соларо.

— Увы, но это так, — с печальным лицом прошептал Валерий. Он бросил взгляд на Бранна, а затем перевел его на примарха. — Надеюсь, об их жертве не забудут. Как только мы вернемся на Освобождение, я составлю список имен и званий.

— Не сомневайся, им будут оказаны все, — заверил префектора Коракс. Темные глаза примарха блестели от света экранов на стенах и пультах управления стратегиума. — Их жертва не будет забыта. И мы отомстим за них.

— Примите мою благодарность, лорд Коракс, — произнес Валерий с глубоким поклоном.

Из громкоговорителя раздался приглушенный звук.

— Скачок энергии в реакторе, лорд, — сказала Эфрения.

— Уменьшить сканирующий сигнал до навигационного, — быстро ответил примарх. — Здесь мы больше ничего не найдем. Держать курс к ближайшей точке перехода, схема уклонения три.

Слуги в черных и белых одеяниях без лишних слов заторопились к пультам управления, и пару минут спустя сигнал тревоги стих.

— Зафиксировано авгурное сканирование, лорд, — быстро, но спокойно произнесла Эфрения. — Три фрегата изменили курс, направляются к точке перед нами. Сканирование указывает на увеличение количества принимаемых и передаваемых сообщений.

— Предатели заметили наше исчезновение, — сказал Коракс. Примарх подошел к диспетчеру и взглянул на экраны. — Придерживаться намеченного курса. Состояние отражающих щитов?

Прежде чем ответить, Эфрения сверилась с субэкраном.

— Маскировка на девяносто девять и три десятых процента, лорд, — ответила она. — Сбавить ход?

Коракс быстро произвел в уме необходимые вычисления, учитывая радиус действия вражеских сканеров и время, необходимое, чтобы уйти отсюда.

— Без изменений, — приказал он. — Большая скорость послужит нам лучше полной маскировки. Когда мы окажемся в двухстах тысячах километрах от врага, увеличить скорость на двадцать процентов. Мы должны прибыть к точке перехода через семь дней.

Примарх вновь сверился с дисплеями и набросал в уме расположение вражеского флота. Корабли быстро сворачивали блокаду внутренних планет, осознав, что Коракс направится внутрь системы, а не напрямик из гравитационного колодца звезды. Примарх Гвардии Ворона напомнил себе, что предателями командовал Хорус, один из величайших стратегов Империума.

Его братья-изменники прекрасно знали, на что способна Гвардия Ворона, многое почерпнув из анализа его предыдущих кампаний. Они будут вести себя осторожно и ничего не принимать как само собой разумеющееся. Возможно, Гвардии Ворона удалось выбраться из ловушки на Исстваане-V, но пока легион находился далеко не в безопасности.

В темном зале возле стратегиума «Духа мщения» шло совещание. Огромное помещение было достаточно большим, чтобы вместить несколько десятков человек, свет единственной лампы в центре потолка едва достигал дальних, увешанных знаменами стен. В другом конце зала, под вышитым багровым стягом с изображением золотого Ока Хоруса, красным мигала пара инфостанций. Пол представлял собой пластальную решетку, отполированную бессчетными ботинками до тускло-серого цвета.

Как только за Альфарием закрылась дверь, глаза примарха мгновенно адаптировались к сумраку. В похожем на пещеру зале находились еще три человека. Альфарий удивился — он ожидал, что на встречу явятся его братья-примархи. Сделав шаг вперед, он осознал, что попал не на военный совет, но на импровизированный допрос. Возможно, даже на суд.

От этой мысли примарху стало неуютно, и Альфарий принялся разглядывать остальных присутствующих с каменным, как он надеялся, выражением лица. Примарх Альфы осознавал, что испытывает терпение Воителя, но даже представить не мог, на что тот был способен в своем логове.

Хорус, Воитель, магистр войны, примарх Лунных Волков — Сынов Хоруса, поправил себя Альфарий, — сложив руки на коленях, восседал на широком троне с высокой спинкой, облаченный в тяжелые черно-пурпурные одеяния. Его лицо было скрыто тенями, глаза подернуты пеленой тьмы, лишь в их глубине таился блеск. Даже сидящий, Воитель приковывал к себе всеобщее внимание. Альфарий провел с Хорусом много времени — как в часы верности Императору, так и после — и никогда ранее не чувствовал от него такой угрозы по отношению к себе. В этот раз все было иначе. Хорус казался громаднее, чем обычно.