Поступь потерянных душ V: Адепт - [74]

Я не был до конца уверен в том, что те, что рыщут внизу, пожаловали сюда по мою душу. Как и не был уверен, что они мне враги. В них не чувствовалось ярких эмоций или силы иномирья, и потому я был насторожен. Такими же серыми болванками ощущались изменённые, чьи трупы сейчас устилали пол боковой улочки.

Несмотря на случившуюся здесь бойню, туннели продолжали быть обитаемыми. Ни пожар, ни интенсивный бой, не смогли уничтожить жизнь до конца. Я чувствовал поблизости разрозненных выживших, но не собирался приходить к ним на помощь или объединяться.

Возможно, Тиз Магнетик знал, как отсюда выбраться, и даже смог это сделать. Именно поэтому я хотел вернуться к ангару, где собиралась «Плотина Искателя». Но для начала мне нужно было избежать встречи с этими непонятными ищейками, что пришли со стороны пролома. Я мог бы их атаковать… но зачем мне это делать если подобное лишь увеличит риск, но никак не поспособствует моему делу?

Я наблюдал сверху как оба неизвестных «гостя» двигаясь по противоположным стенам, проникли в туннель, постепенно проверяя ярусы. Я видел, как от них тянутся нити тепла к неизвестным штуковинам, что целым роем сопровождают своих хозяев. Этот рой не был статичен, пока неизвестные стремительно двигались, перемещаясь с места на место, окружающая их туча огоньков ныряла внутрь помещений, чтобы затем вылететь наружу и повторить всё на новом месте. Дроны разведчики? Какие-то сканирующие устройства? Или я ошибаюсь, и они представляют собой нечто за гранью моих догадок? Сделать однозначные выводы, используя не зрение, но проклятый дар, было просто невозможно.

Я дождался, когда оба неопознанных существа скроются за поворотом и лишь после этого решил спуститься. К тому времени даже стимулятор в моей крови перестал сдерживать дурноту от перегрева. Адски хотелось поднять забрало и втянуть в себя воздух, но я знал, что поддаться слабости означает погибнуть, ибо никакого воздуха в этих туннелях больше не было, а тот кислород, что втягивался с поверхности, питал далёкие очаги пожаров, что медленно, но верно выжигали подземные улицы малого храма.

Внизу меня окружали лишь щупальца ядовитого дыма, тлеющие искры и жар, что грозил обмороком и дурнотой. Вскоре, передвигаясь среди гор обожженных трупов и останков, постепенно заваливаемых серым пеплом, я понял, что переоценил свои силы. Мои руки и ноги становились слабее с каждым шагом, на зрение наползала чёрная тень. Даже проклятый дар, что вцепился в меня словно паразит, начал покидать меня, отказываясь даровать столь нужную для выживания информацию.

В какой-то момент, не в силах сделать следующий шаг, я пошатнулся и был вынужден сесть. Никогда не думал, что всё произойдёт именно так… глупо и обыденно. Я просто не мог идти дальше, а остановиться посреди туннеля было синонимом гибели.

Сидеть среди трупов и ждать, когда закончится воздух, не в силах даже сменить кислородный элемент… если вдуматься, не самая плохая смерть ибо к тому моменту когда закончиться воздух, я уже буду без сознания. Такая смерть тысячекратно превосходит любую другую. Она чище, и спокойней.

Поймав себя на этих вялотекущих мыслях, я неожиданно разозлился. Слабость и непроходящая дурнота делали меня тупым и апатичным. Но это был не я, по крайней мере, я настоящий никогда бы не сдался и не принял смерть без боя.

Проклятье туманной охоты не подчинялось моей воле. Я больше не видел тепла и не знал, как далеко находятся мои союзники и враги. Протянув затянутую в эластичную перчатку руку, я попытался вызвать свой дар, ибо только внутренняя энергия, чудо, что пришло в наш мир вместе с катастрофой, могло спасти меня в этих туннелях.

Ни-че-го…

Я не мог уйти в междумирье, не мог выпить тепло, не мог ровным счётом ничего. Но даже подобное бессилие не стало поводом для отчаянья. Я уже выбрал борьбу, и после этого выбора, обратный путь для меня был отрезан.

Я пропустил тот миг, в который мои веки начали слипаться. Сон это смерть, нельзя позволять себе забыться. Стараясь не закрывать веки, я зашептал молитву концентрации…

— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.

Раньше, я бы закрыл глаза, а руки сложил в молитвенном жесте. Но в этой ситуации всё вышло по-иному. Я почти лежал, опираясь на что-то спиной, вытягивал вперёд руку и концентрировал взгляд на собственной кисти, стараясь зафиксировать своё внимание.

— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.

Молитва повторялась раз за разом, дым окутывал мою руку, почти прозрачный из-за работы визуального комплекса, он не был помехой для зрения. Красные, истлевающие в воздухе хлопья пепла падали на рукав плаща, касались элементов брони и перчатки. Гасли, оборачиваясь серым снегом постепенно покрывающим всё вокруг.

— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.

Явь или сон? В какой-то момент я перестал понимать, сплю ли я? Жив, или умираю в грёзах? И лишь собственная вытянутая вперёд рука со скрюченными пальцами стала якорем в этом омуте неразрешимых вопросов.