Поступь Империи. Бремя Власти - [8]

— Наконец то, надоело сидеть, да и коннице пора себя показать, — ухмыльнулся полноватый полковник с длинными обвисшими усами. Пан Крайцик командовал в этом походе полноценным полком стрелков. Хотя имя у вчерашних крестьян кое-как научившихся заряжать старые мушкеты и никудышно стреляющих, довольно условное. Но тут уже не до жиру, как говорится за неимением служанки, приходится спать с кухаркой…

Остальные командиры ждали подробностей предстоящего боя. В шатре генерала на низком походном столе лежала схематичная карта местности с фигурками пехотинцев, кавалерии и артиллерии. Командующий корпусом взял первую фигуру — пехотинца.

— Ваш полк, пан Крайцик ударит в правый край русских.

Второй пехотинец замер напротив центра русского строя, а еще один чуть левее.

— Пан Скрад ударит по центру, а барон фон Ришт зайдет слева.

Трое полковников нахмурились. Все они уже сражались с русскими. Сообща против шведов. И видели на что они способны. Как видели то, что бывает с первыми шеренгами наступающих, отведавших русского огня.

— Если противостоящие нам хоть вполовину так же хороши как те кто сражался с нами против Карла мы понесем огромные потери, — заметил фон Ришт.

— Вы боитесь? — удивился генерал.

Барон улыбнулся, взял со стола фигурку пехотинца и спокойно заметил:

— Опасаюсь, что после боя у меня в полку останется треть способных двигаться, но не факт, что они смогут воевать дальше. Русские — противник тяжелый, недаром от них даже шведы убегали…

— Их всего горстка! Они не титаны и не какие-то небожители, умирают как все, так что нечего приписывать чудеса тем у которых в городах медведи гуляют! — взъярился Шуленбург. — Готовьтесь к атаке и не вздумайте бежать, иначе лишитесь не только должности, но и головы. Это надеюсь всем понятно?!

Полковники кивнули, но в глаза генералу смотреть не стали. Незачем. Уверенности в собственных силах у опытных офицеров хоть ложкой кушай, а вот в своих солдатах — не очень. Правда ослушаться приказа они не могли. Трибунал — при желании командира дело быстрое, а уж когда на носу сражение, вовсе мгновенное.

Через пятнадцать минут полки построились. Под барабанный бой они двинулись к опушке леса…

* * *

Генерал-майор Паскевич, поступивший на службу незадолго до смерти царя Петра, давно хотел прославиться на ниве баталий. С юности даровитый мальчик грезил военными свершениями, видел себя гордо входящим верхом на коне в побежденный город, под гордые звуки труб и грозный бой барабанов.

Вот только став генералом жизнь Стефана Паскевича сделала крутой поворот — участие его корпуса в баталиях последние годы сводилось к минимуму. По-крайней мере так считал сам генерал-майор, не понимая зачем охранять коммуникации и почему нельзя взимать необходимое у населения. Польский шляхтич, служивший всю молодость в армии Священной Римской Империи этого просто не понимал, как впрочем не понимал и многого другого не менее важного для победы, но столь же незаметное. Удивительное дело, но переаттестацию молодого царя, все чаще и чаще именуемого императором, Паскевич со скрипом прошел, у комиссии вопросы к нему конечно же были, но за неимением лучшей кандидатуры, оставили Стефана на своей должности, посчитали, что для корпуса близ польской границы особо рьяной службы не требуется — шляхта давно перестала представлять угрозу кому бы то ни было, кроме самой себя. И с этим мог не согласиться лишь слепец, ну или урожденный поляк.

И вот уже более двух лет сидит генерал-майор в Смоленской губернии, воспитывает по новым артикулам пополнение, обстреливает молодежь в потешных баталиях и нехотя выполняет указы государя, получая за службу немалые деньги. Которых с лихвой хватает на разгульную жизнь, двухэтажный терем с прислугой и маленькими излишествами о коих никто кроме Петра, личного слуги шляхтича, даже не догадывался.

Сколько бы подобная жизнь корпуса продолжалась никто не знает. Но развязавшие войну против России смахнули с этого казалось бы сонного царства скуку, взбодрив генерал-майора и дав ему возможность в кой то веки проявить себя в баталии. Тем более, что от генштаба пришел рескрипт: 'связать силы противника боем, вымотать основные силы и по возможности выбивать отряды фуражиров…'. Правда про окончание Паскевич решил не думать, ну подумаешь сказано не вступать в полноценное сражение. Да и как такое возможно генералу было непонятно — воевать так воевать. И нечего воду в ступе толочь, врага бить надо, а не па перед ним выписывать, не менуэты ведь танцуют!

Так что стоило авангарду противника пересечь границу как корпус узнал об этом. Однако вводить полки в город генерал-майор посчитал не нужным — артиллерию при таком раскладе придется уводить, а без нее воевать будет ой как тяжело. Хоть полевые пушки русской армии выглядели маленькими и неопасными, особенно если сравнивать их с циклопическими орудиями Османской империи, но это только казалось и в противостоянии батарей еще неизвестно способны ли в Европе им что-либо достойное противопоставить. Гений русских оружейников шляхтич со скрипом, но признал. А иначе просто не смог бы командовать корпусом, ведь сдавая аттестацию, приходилось не только на бумаге описывать разные ситуации, но и 'воевать', используя все имеющиеся под рукой силы.