Постпаломники - [2]
— Терри, откуда такая уверенность? — мягко спросил спичрайтор.
— Не называйте меня так.
— Простите?
— Я — Тер.
Но Артур не унимался. Похоже, он поставил целью достать каждого из отряда. Будто в отместку за невообразимую для него усталость от пешего перехода. Будто не он сам виноват.
— Почему вам не нравится имя? По-моему очень благозвучное — Терри…
— Арти, простите, не нарывайся, — спокойно проговорил Тер Бакстер.
Спичрайтер моргнул, открыл было рот, но все же промолчал. Через мгновение он снова донимал вопросами Василия. А Илая обратилась ко мне:
— Как вы думаете, почему запрещено покидать города?
Я пожал плечами.
— Запрещено и всё. Опасно, — У меня не было настроения говорить на эту тему.
— Но вот вы одиннадцать лет водите людей, и много опасного встретили?
Я снова пожал плечами.
— Диких встречал.
Глаза певички заблестели.
— И какие они? Как выглядят?
— Как люди, потерявшие человеческий облик. Йети там, неандертальцы… хватит, — Я жестом прервал новый вопрос Илаи, и та сделала обиженное личико.
Тер Бакстер первым ушёл спать. Из темноты послышался звук расходящейся молнии на спальнике.
Ко мне сразу же подсел Артур.
— Терри ведёт себя подозрительно. Ему можно доверять? — спросил он шёпотом.
— Вполне. Я всегда проверяю своих клиентов, случайных людей не беру на «экскурсии».
Во взгляде спичрайтора читалось сомнение. Он повернулся к остальным.
— А вы что скажете?
— Странный он, — поёжилась Илая.
— Да бросьте, — добродушно сказал Василий и сделал хороший глоток их термоса. — Нормальный мужик. Чуть с приветом, но разве мы тут не все такие?
Артур сдержанно хмыкнул, поправил очки. Илая сделала задумчивое лицо. По-моему, ей такое не идёт.
Утром, когда все ещё спали, я достал из рюкзака пистолет и переложил в карман.
Остальные проснулись через пару часов после рассвета. Тер Бакстер был готов через десять минут, Василий — через пятнадцать. Артур долго возился со спальником — никак не мог уместить его на дно рюкзака, пока не помог инженер. Певичка умылась, расчесала зелёные волосы, успела пожаловаться на отсутствие нормального зеркала. Затем долго растеряно ходила вокруг спального мешка. Скорее всего, ждала, пока кто-нибудь из мужчин поможет. Василий не оставил девушку в беде.
Выдвинулись мы через полчаса. До Санаксара оставалось немного.
К полудню лес кончился, мы вышли к заброшенной дороге. Через трещины в разбитом асфальте густо росла трава.
— Вау! — Илая провела ладонью по дороге, будто погладила кота. — Настоящий асфальт! Никогда не видела! О, тут даже разметка сохранилась!
Но взгляды остальных были прикованы к горизонту. Уже отсюда хорошо виднелись развалины.
— Это оно? — вполголоса спросил Василий, прикрывая ладонью глаза. — Красиво.
Тер Бакстер хмыкнул, сорвал высокую травинку, сунул в рот. Артур окинул его недовольным взглядом поверх стёкол.
— Вам не нравится, Тер?… — Он успел вовремя остановится, заметив, как Тер Бакстер поднял бровь.
— Симпатично, — ответил тот, правда, смотрел он в этот момент на Илаю.
Я не люблю открытые пространства: сложнее прятаться — профессиональная фобия. Я сощурился. На этот раз объект — развалины Санаксарского монастыря. За свою историю он несколько раз открывался и закрывался, пока сорок лет назад не был окончательно заброшен. Ценности вывезены, купола сняты, колокола переплавлены. Теперь это просто остовы зданий.
В один из моментов нашего приближения к монастырю, солнце скрылось за верхушкой колокольни и осветило её словно нимб. Сзади послышался восторженный вздох Илаи. Да что там, даже меня это не смогло оставить равнодушным.
— Чувствую себя паломником, — выговорил Артур.
— Ага. Пост, — усмехнулся Василий.
— Простите?
— Говорю, постпаломником.
Мы подошли к главному входу — сводчатой арке под колокольней. Я поднял руку, останавливая клиентов.
— Бросайте поклажу. Берите только фонари.
— А можно немного раздеться, очень жарко? — протянула Илая.
Лица Артура и Василия говорили, что они были бы не прочь на это посмотреть. Тер Бакстер сбросил рюкзак, ладонью откинул шляпу назад — та повисла на спине, — мотнул пышными волосами. В руке появился фонарь. Бакстер выжидательно посмотрел на остальных. Мужчины опомнились, скинули вещи. Илая разочаровано поджала губки. Даже за протянутый фонарик поблагодарила Василия сдержано, без всегдашней кокетливости.
Окна зияли чёрными провалами. Кое-где часть стен обрушилась, открывая взглядам внутренности зданий. Илая, уже забыв про недавнюю обиду, увлечённо фотографировала.
— Ярослав, а тут могут быть Дикие? — взволновано (и, как мне показалось, с надеждой) спросила она.
Я огляделся. Перед экспедицией я всегда скрупулёзно собираю данные на объект. Да, Дикие могли быть в этом районе, но беглый осмотр не выдавал следов их присутсвия. О чём и сказал Илае. Та заметно погрустнела, но лишь на секунду.
Неподалёку от входа, во внутреннем дворике валялся ржавый остов грузовика. На кабину, поставив ноги на капот, уселся Тер Бакстер.
Группа потихоньку разбредалась. Василий изъявил желание подняться на колокольню. Оценив риск, я разрешил. Илая с камерой убежала за развалины храма. Оттуда тянуло речной свежестью — монастырь стоял на крутом повороте Мокшы, извилистой и слишком быстрой для равнинной реки. Артур поначалу держался меня, но оставаться наедине, наверное, не хотел, ушёл рассматривать кельи.
Чувствуете смятение в душе? Желаете познать бога, но не верите ни одной религии? Тогда добро пожаловать в агентство «Веруй»! Там лучшие специалисты, за умеренную плату, разработают личную, эксклюзивную религию с учётом всех ваших пожеланий!Рассказ написан для конкурса «РБЖ Азимут», тема — «Верую, ибо абсурдно. Религия будущего». Рассказ занял 10-е место. Позже был озвучен в проекте «ПослеSLовие».
Где та грань, которая отделяет добро от зла? И как же её можно найти, когда даже формулировку «добро должно быть с кулаками» многие понимают по-разному.Рассказ был написан для конкурса «РБЖ Азимут», на тему — «Дерусь, потому что дерусь!» В финале занял 24 место.Позже участвовал в конкурсе альманаха «АвторЪ», где также вышел в финал и получил разгромную рецензию за «антигуманизм».
Ты — маленький человек, и геройство для тебя — слово, связанное с боевиками. Жизнь не то, что бы прошла мимо, но и добиться в ней ничего особо не получилось. И достоинство-то у тебя только одно. Но что делать, когда и оно раз за разом ставится под сомнение?
Мрачное высокотехнологичное будущее накрыло Вечный город тяжелой, как снег, лавиной. Новые технологии изо всех сил тащат человечество вперед. Но нужно ли это самому человечеству? Готово ли оно к переменам? Бывший мафиози Лоренцо точно не готов, предпочитая тихую жизнь священника. Но старые долги заставляют его вспомнить молодость. Ведь вендетта — не пустой звук.Рассказ писался для аудиосборника рассказов киберпанка в проект Олега Булдакова «Тёмные аллеи».Отбор прошел и был озвучен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Жизнь подростков отличается: кто-то дружит со своими родителями, кто-то воюет, у кого-то их и вовсе нет, кто-то общительный, кто-то тихоня. Это период, когда человек уже не ребенок, но и не взрослый, период сотворения личности, и у каждого этот переход происходит по-разному: мягко или болезненно. Фахри – подросток с проблемами: в семье, школе, окружении. Но у него есть то, что присуще не всем его – понимание того, что нужно что-то менять, так больше продолжаться не может. Он идет на отчаянный шаг – попросить помощи у взрослого, и не просто у взрослого, а у школьного психолога.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.