Постовой - [62]

Выкурив утром сигарету от оперов и выпив два стакана теплой воды из графина, Карел смог открыть глаза и опознать на маленькой фотографии, переданной по фототелеграфу учетной карточки из паспортного стола, свою знакомую и сожительницу его друга, находящегося в настоящее время в тюрьме Кузякина Евгения. Узнав, в чем его подозревают, и что обнаружили в квартире, Корел торопливо докурил сигарету и прекратил всякое общение. Больше он не произнес не слова. Никакие ухищрения оперов не могли сдвинуть его с этой позиции. Он молчал, отказывался от подписи и молчал. Особо в его судьбе это роли не сыграло. На деньгах, изъятых из-под паласа эксперты сняли отпечатки, идентичные отпечаткам с дактокарты трупа, а засохшие чешуйки, застрявшие между клинком и рукояткой ножа оказались засохшей кровью, совпадающей с группой крови потерпевшей, что уже снимало всякие сомнения, как у оперов, так и у следователя прокуратуры, в причастности Корела к убийству женщины. В общем, на СИЗО сообщество встретила Алексея не совсем хорошо.

Ты Ломов? — к нам целеустремленно двигался резкий тип с мрачным лицом.

— А кто спрашивает?

В руках у мужчины мелькнуло удостоверение:

— Майор Гудима, областной розыск. Вопрос — кто тебе сказал про причастность Корела к убийству?

Дима горестно вздохнул и сделал тупое лицо:

— Я все изложил в рапорте, товарищ майор.

— Я разговаривал с Корелом, он говорит, что его подставили.

— Мне нечего добавить.

— Ты знаешь, что я могу….

— Товарищ майор — влез в разговор я: — а вы уверены, что ваш человек — Алексей Корелов, вам рассказывал всю правду о себе?

Майор бешено ожег меня взглядом сплюнул между зубов и подняв воротник куртки быстро пошел в сторону метро.

— Блин, Дима, я же тебя предупреждал. Видно не все складно с этим убийством.

Перед сдачей смены я забежал в открытую недавно компьютерную, где за шоколадку и улыбку, дежурная оператор забросила в поиск Павла Афанасьевича Кудюмова. Через полчаса матричный принтер завел свою пулеметную трескотню, наружу полезла бумага с лаконичными цифрами. Информации было немного — дата рождения шестидесятилетнего сторожа и наличие судимостей. Я тупо смотрел на две цифры — статья 136 и статья 153 УК РСФСР.

— Это все?

Девушка взяла у меня распечатку:

— Ну, наверное, это старые судимости, поэтому сроки не указали. Может изб архивов информация.

— Понятно, спасибо большое.

Я не помнил таких статей, наверное, что-то малозначительное. На мою удачу кабинет дежурного следователя был открыт:

— Доброй ночи, чай пьете? Приятного аппетита. Нет, спасибо, я конфеты ни ем. Вы на минутку мне уголовный кодекс не дадите? Спасибо.

Как я и думал, эти статьи были частнопредпринимательской деятельностью и нарушением неприкосновенности жилищ граждан, кто на них обращает внимание. Не убийствами, ни чем то еще серьезным, от гражданина Кудюмова не пахло.

Глава 31 Кинология — это не про кино.

Из приоткрытых окон гремел «Билет на балет» Корнелюка, за углом школы стояли солидные десятиклассники и «красиво» курили сигареты. Из-за угла вырулила парочка ментов, сбоку от которых, на провисшем поводке, неспешно двигалась почти черная, крупная немецкая овчарка. Менты прошли мимо, но собака, громким «Гав» сделала замечание выпускникам элитной «иностранной» школы. Учащиеся почему-то засмущались, и побросав окурки в большую консервную банку из-под томатной пасты, побежали в школу. В фойе школы активисты из родительского комитета, бдительно прислушивающиеся к веселым воплям на втором этаже. «Осенний бал» набирал обороты. Из комнаты гардеробщицы выглянула знакомая лейтенант из ИДН:

— О мальчики пришли, да еще и с собачкой.

— Здравия желаю, Ирина Владимировна.

— Ой, Паша, ну мы же договаривались, что просто Ира. А что Дима такой мрачный?

— Мечтал с тобой сегодня потанцевать, но видно не судьба.

— Правда, Дима? Но не грусти, на десятое ты не дежуришь? Я весь вечер буду вся твоя.

— Как у вас тут, спокойно?

— Пока да, но вы заходите, попозже, чувствую местный контингент будет пробовать прорваться. Боюсь, мамочки из комитета не справятся.

— Обязательно, но если что, звони в отдел, мы минут за десять подтянемся.

— Договорились. Ладно, мальчики, не прощаюсь, пойду наверх схожу.

Мы втроем проводил серую укороченную юбку, обтянувшую стройные ножки инспекторши, которая, очевидно, почувствовав заинтересованные взгляды, пошла по лестнице походкой «от бедра».

— Ой, как собачка! Я можно погладить?

Я оглянулся и буквально охренел.

Ослепительной красоты девушка, с залитой лаком красивой прической, обсыпанная какими-то блестками, в черном, модном вельветовом сарафане на пуговицах и с коротким рукавом, широко улыбалась нам.

Я, потрясенно сглотнув, смог только кивнуть.

Барышня присела перед псом. Латунные пуговицы- заклепки, казалось выскочат из своих гнезд, в тщетной попытке удержать застегнутыми полы, до треска ткани, обтянувшей шикарные бедра, гладкая кожа ног девственным снегом притягивала мой взгляд (какая жалость, что школьница). Красивые, обнаженные руки обвили окосевшего Демона. Как я хотел в этот миг с ним поменяться местами.

Девушка почесала забалдевшего кобеля за ухом, поймала мой взгляд, и улыбнувшись, встала: