Посткапитализм. Путеводитель по нашему будущему - [49]

Поражение профсоюзов не создало, как думали приверженцы неолиберализма, «капитализм нового рода», а скорее позволило продлить четвертую длинную волну за счет прекращения роста зарплат и атомизации. Вместо того чтобы придумывать способы выхода из кризиса за счет использования технологий, как это было на поздней стадии всех трех предыдущих циклов, «один процент» просто навязал рабочему классу нужду и атомизацию.

Во всем западном мире доля зарплат в ВВП заметно упала. Экономист Энгельберт Стокхаммер, исследуя для Международной организации труда экономический ущерб, показал, что падение доли зарплат было целиком обусловлено последствиями глобализации, финансиализации и сокращением социального обеспечения. Он писал: «Это представляет собой важнейшее историческое изменение, ведь в послевоенный период доля зарплат оставалась стабильной или росла»[138].

Как выясняется, это еще мягко сказано. Это стало толчком к переустройству мира.

Прерванная волна на графиках

Когда перемены масштабны и очевидны, но протекают в течение десятилетий, полную картину иногда проще представить при помощи диаграмм. Нижеследующие графики очень четко показывают, что укладывается, а что нет в классическую модель, предложенную Кондратьевым. Они также дают нам ключ к пониманию причин этого.

Рис. 1. Рост мирового ВВП

Рис. 1 показывает четвертую длинную волну как единое целое. В ней прослеживается явный переход от одной фазы к другой в начале 1970-х. Если использовать предложенное МВФ определение мировой рецессии – т. е. падение темпов роста ниже 3 %, – то в первые двадцать пять лет волны рецессий не было, зато после 1973 года их случилось шесть, причем последняя хуже некуда[139].

Рис. 2. Средние процентные ставки в США[140]

Кондратьев измерял свои волны, используя процентные ставки (рис. 2), а для периода после 1945 года нет более точного показателя, чем средние процентные ставки, под которые банки кредитуют компании и отдельных лиц в США. Процентные ставки постепенно росли во время длинного бума, взмыли вверх в начале 1980-х, когда с их помощью уничтожали старые промышленные компании, и затем стали плавно снижаться, выровнявшись к концу графика вследствие количественного смягчения. Коллеги Кондратьева, которые разглядели именно эту модель во всех предыдущих циклах, сказали бы: «Товарищ, это длинная волна».

Однако Кондратьев отслеживал также цены основных сырьевых товаров, таких как уголь и железо. Рис. 3 отражает изменение цены на их современный эквивалент – никель, ключевой компонент для выплавки нержавеющей стали, – на протяжении 57 лет. Я думаю, что он выбил бы Кондратьева из колеи. Это лишь один товар, но, за некоторыми исключениями, он точно отражает, что происходило с ценами на сырье после 1945 года: в правой части графика снова взлет, обусловленный быстрым развитием промышленности и массовым потреблением на глобальном юге, прежде всего в Китае.

Рис. 3. Цены на сырьевые товары: никель

Отчет, подготовленный Геологической службой США в 2007 году, показывает, что после 1989 года все цены на промышленные товары росли вследствие вовлечения Китая в мировой рынок[141]. Потребление никеля в Китае выросло с 30 тысяч тонн в 1991 году до 60 тысяч тонн в 2001-м и 780 тысяч тонн в 2012-м. В то же время потребление никеля и прочих металлов другими крупнейшими производителями росло довольно медленно: например, в Германии оно увеличилось с 80 до 110 тысяч тонн за тот же период[142].

Рис. 4. Государственный долг 20 передовых экономик в отношении к ВВП (средневзвешенные значения)[143]

Кондратьев не измерял правительственный долг, но в современном государстве это хороший показатель общего состояния экономики. На рис. 4 показан долг государств в соотношении с их годовым ВВП. Финансовое подавление в сочетании с инфляцией уничтожило их военные долги за двадцать пять лет устойчивого роста. Затем, в условиях кризиса, начавшегося в 1973 году, развитый мир был вынужден безостановочно наращивать долги. Этот долг подбирается к 100 % ВВП, несмотря на три десятилетия сокращения социальных расходов и доходов от приватизации.

Рис. 5. Деньги в обращении

Рис. 5 является приложением к истории о фиатных деньгах, т. е. деньгах, не обеспеченных золотом. График начинается с того момента, когда Никсон отменил Бреттон-Вудскую систему в 1971 году, и показывает объем денег, находившихся в обращении в девяноста странах в различных формах – от наличности, которая мало меняется, до кредитов и финансовых инструментов, которые постоянно росли в неолиберальную эпоху и буквально взмыли вверх после 2000 года[144].

Никсон разорвал связь денег и кредитов с реальностью и, хотя на создание финансовой системы, которая могла в полной мере извлечь выгоду из этой свободы, ушли десятилетия, с конца 1990-х годов она стала расти по экспоненте.

Рис. 6. Неравенство в США

Темная линия на рис. 6 показывает реальные доходы 99 % на протяжении четвертой длинной волны. Они почти удвоились во время Второй мировой войны, когда люди покидали фермы и отправлялись на фабрики, и снова удвоились между окончанием войны и нефтяным шоком. Затем они росли очень медленно в течение всего периода после 1989 года. Эволюция доходов «одного процента» была ровно противоположной: нисходящая фаза стала для него чрезвычайно прибыльной. Его реальные доходы в течение бума и кризисных лет не менялись, зато взлетели вверх, когда в конце 1980-х получила развитие экономика свободного рынка. Нет лучшего примера того, кто победил, а кто проиграл