Постижение Петербурга. В чем смысл и предназначение Северной столицы - [80]
И вот уже Раскольников обитает в «жёлтой каморке» [19. Т. 6. С. 35], Алексей К. Толстой селится в доме, который «был — никто не усумнится в этом, — / Как прочие, окрашен жёлтым цветом» [37. Т. 1. С. 512]. А потом, словно по наследству, и у Александра Блока «в соседнем доме окна жёлты» [11. Т. 1. С. 209], и у Иннокентия Анненского «Жёлтый пар петербургской зимы / Жёлтый снег, облипающий плиты…» [6. С. 152], и у Саши Чёрного «вырывается мутным снопом / жёлтый пар, пропитанный шерстью и щами.» [40. С. 162].
В общем, жить в северной столице совершенно невозможно.
Однако апофеозом антипетербургской направленности в русской классике 1820–1880-х годов можно считать стихотворение Некрасова «Утро», в котором все кошмары любого большого города собраны воедино:
При этом, по Некрасову, когда дворники «железной лопатой. мостовую скребут», никакой радости, что дорога будет чистой, только — «жутко нервам». И вообще «здесь не страдать мудрено». Автор даже не замечает, что последняя строфа окончательно низвергает поэзию до уровня обыденной газетной карикатуры:
Параллельные заметки. В петербургской литературе XIX века крайне трудно отыскать героя, который бы обрёл счастье. В этом отношении любопытно проследить судьбы героев романа Крестовского «Петербургские трущобы»: все они умирают (чаще не своей смертью) или на казённый счёт отправляются осваивать Сибирь. И только двое — супруги Бероевы — находят-таки своё счастье. Но не в Петербурге и не в России. Они уезжают в Америку; видимо счастливыми, по мнению автора, можно стать только там.
«Все мы вышли из гоголевской “Шинели"» — эта фраза Достоевского известна всем. Между тем Фёдор Михайлович никогда ничего такого не говорил. На самом деле это крылатое выражение принадлежит французскому критику Эжену Вогюэ и вошло в употребление после неточного перевода его книги «Современные русские писатели. Толстой-Тургенев-Достоевский», изданной в России в 1887 году [8. С. 418]. Да и не мог Фёдор Михайлович такое сказать. Афоризм, хотя и красив по форме, совершенно неверен по сути. Русские писатели XIX века, включая и самого Николая Васильевича, вышли из произведений Пушкина. Точней — из его петербургских произведений. Блок сформулировал эту мысль так: «"Медный всадник”, — все мы находимся в вибрациях его меди» [10. С. 169].
В первую очередь это относилось к двум типам пушкинских петербургских героев: «лишним людям» и «маленьким людям».
Причём после Пушкина «лишние» стали ещё более «лишними», а «маленькие» — ещё более «маленькими».
Так, если принадлежащий к высшему свету Онегин — «лишний», потому что «учился понемногу», воспитание получил на французский манер и превратился в денди, которые плохо разбираются в реальной жизни и в людях, то его младшие собратья оказались «лишними» совсем по другим причинам. Раскольников («Преступление и наказание») — из-за семейной бедности, Мышкин («Идиот») — из-за того, что нравственно и морально на голову выше окружающих, Адуев («Обыкновенная история») — из-за своей провинциальности…
Впрочем, «лишние люди» населили отечественную словесность XIX века не столь обильно: видимо, потому, что в реальной жизни они встречались всё же не так часто. Куда больше было «маленьких» — бедняков, ютящихся в крохотных тёмных квартирках и углах на верхних этажах столичных доходных домов. Но и они принципиально отличаются от своих пушкинских предшественников.
«Маленький человек» у Пушкина непременно обладал чувством внутреннего достоинства, а потому в самой отчаянной ситуации способен был на бунт, пусть даже слабый и неудачный. К примеру, безобидный вроде бы станционный смотритель. Прежде чем запить горькую и погибнуть в пьянстве оттого, что лишился любимой своей Дуни, он идёт в Петербург, является к ротмистру Минскому (человеку, который стоит на неизмеримо более высокой ступени социальной лестницы, а в бюрократическом государстве разница всего в одну ступень — непреодолимая преграда) и находит в себе силы объясниться с похитителем. Сверх того, когда ротмистр выпроваживает посетителя, сунув ему за рукав деньги, старик, очутившись на улице, бросает эти деньги на землю и в гневе втаптывает их сапогом в грязь. Что уж говорить о Евгении («Медный всадник»), который самому великому императору, «злобно задрожав», шепчет: «Ужо тебе!..» [32. Т. 4. 395]!
Ещё в неоконченной Лермонтовым «Княгине Лиговской» герой, мелкий чиновник Станислав Красинский, бунтует открыто, как и «маленькие» герои Пушкина, и бросает в лицо своему обидчику, Григорию Печорину: «Я хотел вас заставить раскаяться… А разве задавить человека ничего — шутка — потеха?» [26. Т. 4. С. 122–123]. Однако в дальнейшем «маленькие» герои становятся совершенно безответны: их словно подменили. Они если и решаются на бунт, то или напившись пьяным (Макар Девушкин в «Бедных людях»), или сойдя с ума (Аксентий Поприщин в «Записках сумасшедшего»), или и вовсе после смерти, превратившись в привидение (Акакий Башмачкин в «Шинели»).
«Ежегодно в летний период мы от своего журнала «Живое время» ездим в экспедиции, с целью сбора материала по интересующим нас темам. Предлагаемая вам книга, является, по сути, отчетом об одной из таких экспедиций. Журнал наш стал первым в России журналом по криптоистории. Это не сборник фантастики или рассказов в жанре фэнтази, это попытка проанализировать источники и факты и посмотреть на известные исторические события немного другим взглядом, немного с другой точки зрения. Иногда это помогает понять то, что до этого считалось не разрешимой загадкой…».
Исследование процессов индустриализации сельского хозяйства в США.
Книга охватывает четыре столетия истории народа тверских карел – с момента переселения их в пределы Тверской области и до испытаний последних лет. Автор прослеживает непростую и временами трагическую жизнь карел Тверщины и старается найти ответы на актуальные вызовы времени. Проблемы языка, самоопределения и государственности как никогда остро стоят перед карельским народом, и от выбранных решений будет зависеть ни много ни мало сохранение этноса и будущее Тверской Карелии.
Противоречия позднетоталитарной культуры, - «Обозрение». Paris, 1986.Опубликовано в: Витторио Страда, Россия как судьба - Москва: Три квадрата, 2013, С. 342-351.
В монографии на основе архивных и опубликованных документов, воспоминаний, дневников и писем участников событий на современном научном уровне реконструируется ход военных действий переломного периода Отечественной войны 1812 г., начавшегося 14 сентября вступлением Наполеона в Москву и завершившегося 18 октября победоносным для русского оружия Тарутинским сражением. Обращение к представительному корпусу источников позволило подробно рассмотреть фланговый маневр русских войск от Москвы к Красной Пахре и определить роль М.И.
Страшная катастрофа, постигшая нашу страну в 1941 году, до сих пор хранит множество безответных вопросов о ее причинах и виновниках. Не в последнюю очередь потому, что под грифом секретности долгие годы, и при Сталине и после него, оставались документы советского политического и военного руководства. Из десяти тысяч выявленных документов в это издание вошли свыше 600 наиболее важных и интересных. Книга первая документы с июня 1940 года по март 1941 года, книга вторая — апрель 1941 года — 22 июня 1941 года.
С помощью книги Андрея Гусарова вы самостоятельно, неторопливо, без экскурсовода прогуляетесь по самым знаковым местам удивительного города на Неве. Издание включает 34 познавательные экскурсии. Начало повествования посвящено биографии основателя города, последнему русскому царю и первому императору России – Петру I. Здесь же дан обзорный географический очерк с указанием административно-территориального деления Санкт-Петербурга. Вас ждет знакомство с неповторимым и блистательным городом. Вы прочтете о важных городских памятниках архитектуры – великих творениях гениальных зодчих, познакомитесь с всемирно известными музеями – собраниями коллекций живописи, графики, бесценных реликвий прошлого… Узнаете, что Северная столица – место всех религий и в ней рядом стоят великолепные здания разных конфессий. Вы посетите зеленые уголки мегаполиса – парки и скверы и символы города – важные памятники.
Крюков канал – один из самых первых, проложенных в XVIII веке по распоряжению Петра I. Именно канал предопределил облик заповедной части города под названием Коломна. В ее домах обитали известные писатели, поэты, артисты и художники, государственные деятели и прославленные военачальники. Здесь переплелись судьбы первых создателей российского флота, поэтов, писателей, композиторов. Следуя за ярким и образным повествованием, мы узнаем смешные и печальные истории обычных домов, Мариинского театра, Литовского замка, Театральной площади, Никольского рынка, Богоявленского Морского собора.Книга будет интересна всем, кто интересуется архитектурой, историей театра, музыки, литературы и, конечно же, Петербурга.
Книга Анатолия Андреевича Иванова рассказывает историю петербургских особняков. Точнее, особняками они были в прошлом, а сегодня чаще всего это обычные дома, сохранившие следы былого великолепия. Некоторые здания уже, увы, исчезли с карты города… На страницах собраны рассказы о старинных постройках, которые можно назвать подлинными сгустками истории. Увлекательно повествуется о примечательных строениях и их обитателях, придворных, купцах, представителях творческих профессий, ведь судьбы домов неотделимы от судеб живших тут людей.
Представляемая вниманию читателей книга включает хроники реки Мойки от ее истока до Зеленого моста на Невском проспекте. Повествование идет о дворцах, особняках и известных доходных домах, стоящих на набережных. Вас также ждут малоизвестные страницы из жизни людей, обитавших в разные годы в этой местности.Автор искренне надеется, что собранные им исторические материалы о многоликом образе пятикилометровой реки, ее мостах, прилегающих улицах и окрестностях помогут читателям, увлеченным отечественной историей и неравнодушным к судьбе Северной столицы, лучше узнать ее прошлое.