Постарайся простить - [17]

Нет, она несправедлива. Николо Орсини, сидевший напротив нее, был самым красивым, утонченным и самым умным из всех присутствующих мужчин. Он прекрасно разбирался в финансовых вопросах. С бесстрастным лицом Ник выслушивал пространные ответы бухгалтера и поверенного на задаваемые им вопросы. Почему успешный до недавнего времени Винный дом пришел в упадок? Что нужно для того, чтобы вернуть былой успех?

Через полчаса синьор Орсини поднял руку и властно сказал:

– Достаточно. – Все, что он услышал, было фикцией. – Если я решу вложить деньги в это дело, то только тогда, когда услышу разумные доводы для этого.

– Но насколько мы поняли, – поверенный принца бросил беспомощный взгляд на бухгалтера, – деньги в Винный дом Антонини собирался вложить ваш отец.

– Нет. Инвестировать я буду свои средства. Но пока ничто из того, что я услышал и увидел, не заставило меня захотеть расстаться с десятью миллионами евро.

– Десять мил…

– Именно так. Десять миллионов. – Ник обвел взглядом мужчин и остановил его на Алессии. – Условия займа тоже изменились. Я хочу владеть пятьюдесятью одним процентом акций.

– Нет, – быстро ответила Алессия. – Мы не продадим вам наш Винный дом.

– Он принадлежит вашему отцу, и он поступит так, как я говорю, либо не будет никакого займа. – Ник повернул голову к поверенному. – Эти документы должны изучить мои люди. Что же касается земли и виноградников… – Он перевел взгляд на главного специалиста по виноградарству. – Их можно спасти, если вложить в это дело деньги, или их уже не восстановить?

– Почти наверняка их можно спасти, – с воодушевлением ответил тот, остальные дружно закивали.

– Вот и отлично. – Ник поднялся на ноги, жестом показав всем, что они могут не вставать. – В таком случае, господа, я жду от вас юридические и финансовые материалы. Перешлите их факсом в мой нью-йоркский офис к концу недели.

Алессия фыркнула.

– Вы хотели что-то сказать, принцесса?

– Только повторить то, что уже сказала. Отец не согласится передать вам контрольный пакет акций, поскольку Винный дом – это семейное предприятие вот уже несколько веков.

Ник положил руки на спинку ее стула и с улыбкой сказал мужчинам:

– Мы с принцессой покинем вас на несколько минут.

Алессии очень не хотелось выходить, оставаться с ним наедине, но она решительно поднялась и первой направилась к двери.

– Вам лучше согласиться с этим условием, принцесса. Как и вашему отцу, – спокойно произнес Ник. – Я не стану инвестировать средства в вашу винодельню, если не буду уверен, что она начнет приносить прибыль, и если мне не будет принадлежать контрольный пакет акций.

– Этому не бывать! Вы конечно же разузнали о финансовых затруднениях отца и решили воспользоваться этим.

– Я приехал сюда как эмиссар своего отца. Но он не представляет себе, насколько плохо ваш отец ведет дела, а я уже представляю.

– И поэтому изменили условия сделки! – с возмущением воскликнула Алессия. – Почему вы решили инвестировать собственные средства?

Хороший вопрос, подумал Ник. Он и сам хотел бы иметь ответ на него.

– Я изменил планы и решил вложить собственные деньги, поскольку инвестиции – это моя специальность.

Алессия рассмеялась, и взгляд Ника немедленно сделался предостерегающим.

– Понимаю, вам трудно поверить, но именно этим я и занимаюсь.

– Понятно, – саркастически заметила Алессия. – Вы вкладываете средства в винные дома.

– Во все виды собственности. Но только в те из них, которые достойны моего времени и средств.

– Антонини, как никто другой, достойны этого!

Голос Алессии дрогнул. Во время переговоров она с удовольствием следила за тем, как Николо Орсини расправлялся с самоуверенными лакеями ее отца, но она забыла, какова ставка в этом поединке.

Благополучие ее матери.

Только это имело значение. Что случится с ней, если Николо Орсини не вложит в отцовские руки вожделенные миллионы? Жуликоватые руки. И меньше всего отцу нужно, чтобы Николо Орсини следил за тем, как он их расходует.

– Николо! – Алессия глубоко вздохнула и изобразила улыбку. – Зачем вам собственность в Тоскане? Вы же не тосканец…

Ник цепко взял ее за плечи и прорычал:

– Нет. Я американец. Американец сицилийского происхождения, и это почему-то делает меня недоумком в ваших глазах.

– Нет, я не это имела в виду…

– Я Орсини, но я не дурак. В чем истинная причина того, что вам позарез нужны эти деньги? Именно вам?

Алессия не могла отвести взгляд.

– Скажите мне правду, принцесса. Я же чувствую, что за нашей сделкой стоит много больше, чем вы позволили мне увидеть.

Ник говорил низким проникновенным голосом. Его пальцы не впивались больше в ее плечо, а поглаживали его успокаивающими движениями. Сказать?

Она просто на миг забыла, что Николо Орсини, по сути, безжалостный бандит. Невзирая на красивое лицо и совершенное тело. Невзирая на манеры и способность отличать Донателло от Дональда Дака. Он был тем, кем был, и она не может доверять ему.

– От ваших глаз ничто не сокрыто, синьор, – холодно ответила Алессия. – Просто я, как хорошая тосканская дочь, делаю все, что могу, для моего papa.

Губы Ника искривились в усмешке, он отвернулся и пошел в комнату переговоров.