Посольство - [155]

– Я не идиот, Питер. Арабы, которые молятся на коленях, обратясь к Мекке, и наши бобби, избивающие их просто из любви к искусству? – Рыжеволосый слегка улыбнулся. – Сегодня мы не можем позволить разгуляться нашим парням. Пусть ждут до следующего футбольного матча.

– Насколько я понимаю, правоверные должны прийти пешком или приехать на машине. В момент появления они наиболее уязвимы, потому что разделены на группы.

– Я привел в порядок их фургон и поставил его на стоянке у мечети. – Джок долго и заливисто смеялся. – Мне бы хотелось увидеть их лица, когда мы их погоним, они заберутся в фургон, надеясь там что-нибудь найти, но ничего не обнаружат.

Теперь смеялись они оба. Потом рыжеволосый быстро спросил:

– Вы все еще держите этого мерзавца Вимса?

– Да.

– Отпустите!

В маленьком домике все было покрыто толстым слоем пыли, заглушавшей звуки, так что, когда они умолкли, наступила мертвая тишина. Паркинс минуту помолчал, потом переспросил сдавленным голосом.

– Отпустить?

– Экспертиза дала неверный результат, – объяснил Джок успокаивающе. – Нет признаков того, что кто-то прикончил беднягу Риордана. Он умер от ран, полученных в понедельник.

– Экспертиза?.. – Голос Паркинса сорвался.

Полицейские долго смотрели друг на друга в полной тишине, пока им не почудилось, что воздух вибрирует от звука натянутых веревок, от напряженного ожидания предательства, убийств и шантажа. Паркинс кисло улыбнулся.

– Да, конечно, – бросил он отрывисто. – Наконец-то они разобрались.

– Смерть вследствие дурного стечения обстоятельств, сказал бы я, – иронически заметил рыжеволосый.

– Смотрите, Джок, вот и бедуины едут!

Оба, несмотря на полноту, побежали через улицу за угол, куда повернул маленький «датсун», до отказа забитый молодыми смуглолицыми парнями. Опередив Паркинса и Джока, трое полицейских остановили машину и приказали всем выйти.

Один за другим молодые люди мирно вылезли из «датсуна». Их обыскали, надели им наручники и затолкали их в полицейский фургон, припаркованный у поворота. Два парня, по виду арабы, повернули за угол и бросились бежать к мечети. Их остановили трое других бобби. Оказал сопротивление лишь один из них – симпатичный малый с острыми скулами и светло-карими глазами. Его попытка вытащить пистолет вызвала незамедлительную реакцию полицейских. На него набросились двое, жестоко избивая его. Надев на него наручники, его присоединили к тем, кто уже сидел в фургоне. Мысли о подвиге во имя джихада и даже о сопротивлении покинули Хефте.

Через пятнадцать минут больше ста молодых арабов прибыли к полуденной молитве пешком и на машинах, но и их тут же увезли полицейские фургоны. Когда Паркинс зашел в мечеть, большой мраморный молельный зал был пуст.

Джок Прингл вынул маленькую кожаную коробочку «уоки-токи» из набедренного кармана.

– Джок Биллу-один.

– Билл-один Джоку. Кончено.

– Закрыть все посты на Уинфилд, – сказал он. – Не разрешать двигаться никому ни в каком направлении, пока я не распоряжусь об отбое.

– Билл-один Джоку. Понято. Конец связи.

Шотландец повернулся к Паркинсу.

– Никогда не знаешь, что получится. Нет ощущения, что в Уинфилд вовремя съезжаются гости, а? А потом янки будут вопить на нас, что бы там ни было. Давай перед тем, как пропустить их гостей, задержим их на полчаса.

Паркинс оглядел дорогу.

– Какие гости? Дорога пуста во всех направлениях.

Наверху торжественный и сильный голос муэдзина прорезал воздух, призывая к молитве. Но ему никто не внял. Все правоверные были арестованы.

* * *

Двое мужчин – один невысокий и другой – долговязый – сидели на Голден-сквер, в небольшом зеленом уголке, откуда начинается лондонский театральный район. Никто не обратил внимания на это место в сегодняшнее воскресенье, даже туристы. Оба смотрели по сторонам, поэтому казалось, что их слова падают в пространство.

– …пятичасовой рейс «Катай Пасифик» на Гонконг. Когда вы пройдете регистрацию в Хитроу, попросите мистера Чена. Он проведет вас мимо таможни прямо на самолет. Паспорт на имя Вимса не использовать.

Высокий нахмурился.

– Слушайте, Рэнд, у меня назначена деловая встреча. Ее нельзя провести в воскресенье.

– Ты, кретин, самолет вылетает в 5 вечера. Понял?

– Послушайте, я…

– Заткнись, тупица, – разъярился его собеседник. – Ты предпочитаешь сгнить в Лондоне за убийство?

Вимс вздохнул.

– О'кей. О'кей.

– Если ты в следующий раз втянешь Компанию в какое-нибудь еще дерьмо, мы дадим тебе уже не билет на самолет.

– Я сказал, о'кей.

– Ты исчез. Все. Господи, сколько же у меня дел. Все время приходится защищать контору там, где все рушится. А когда я подумаю об этом сегодняшнем чертовом приеме в саду… – Он печально покачал головой.

Вимс посмотрел на часы и встал.

– Ну и как он проходит?

Рэнд тоже поднялся, но не стал поднимать глаза, чтобы не глядеть на собеседника снизу вверх.

– Я умыл руки. Теперь Френч действует самостоятельно.

– Но ваши люди посланы поддержать его.

На губах Рэнда заиграла зловещая улыбка.

– Он думает, что это так, – сказал он тихо, себе под нос. – Да, он думает, что это так.

* * *

Нед Френч также отправился осматривать Аутер-Драйв, откуда, начиная с часа дня, должны были появляться автомашины и такси с гостями. Он слышал крик муэдзина, высокий и бесплотный, похожий на голос неведомой птицы, одинокой и оторванной от родных мест. Нед был сейчас в гражданской одежде. Он посмотрел по сторонам и не увидел ни одной машины. Не слышал он и шума со стороны мечети. Он достал радиоприемничек Шамуна и приложил его к уху.