Посол вон! - [14]

— И это все? — вскинула брови Любава.

— А что, мало? — удивился Илюха. — В зал-то наверняка никто не придет.

С этими словами он кинул на амбар свой усталый взор. В этом помещении уже довольно давно, со времен подготовки к таинству бракосочетания княжны Сусанны, размещался первый (впрочем, и единственный) спортивный зал на Руси. Туда, согласно графику тренировок, организованно ходило практически все русское воинство. Причем Солнцевский, изрядно обленившийся в последнее время, все чаще и чаще перекладывал обязанности тренера по бодибилдингу на Алешу Поповича.

Этот молодец настолько резво взялся за дело, что Илюха не без основания хотел в дальнейшем передать ему все это направление. А за собой оставить только тренировки по греко-римской борьбе, которые он до сих пор проводил с огромным интересом и задором.

— А не надо было вчера пить столько, — тут же вставила свое веское слово Соловейка. — Вели бы себя вчера поприличней, глядишь, и тренировку отменять не пришлось.

С одной стороны, как личный тренер Любавы, Солнцевский должен быть рад такой тяге к совершенствованию мастерства, но с другой... Как человека нормального, такая активность после законного пира его несколько раздражала.

— Слушай, ну чего ты волну гонишь? — усталым голосом начал Илюха. — Ну что, каждый день, что ли, мы басурман бьем? Заслужили, небось, пару денечков отдыха. Вот сейчас отдохнем, двенадцати часов дождемся, еще разок осторожно похмелимся, в баньке попаримся и примемся опять врагов гонять. И потом, должны же мы были отметить твой первый полет?

Судя по всему, покорение воздушного океана далось Любаве тяжело. Так что при упоминании о полете она недовольно поморщилась и предпочла перейти на другую тему.

— Я не поняла, а зачем ждать двенадцати часов?

— Ну так... — буквально на мгновение замялся богатырь, вспоминая логику его сложного времени. — До двенадцати вроде как неприлично, ну а после ничего, можно.

— А нельзя ли... — принялась за свое Соловейка, безуспешно старавшаяся привить в «Чумных палатах» трезвый образ жизни.

— Нельзя, — отрезал бывший браток. — А то никаких сил на подвиги не хватит.

Тут Любава открыла было рот, чтобы доходчиво, с наглядными примерами пояснить все достоинства своей точки зрения, как на горизонте появился Изя, посверкивая своим синяком. Прямо надо сказать, вид у нашего домашнего черта был неважнецкий.

— Не мой сегодня день, — констатировал Изя, усаживаясь рядом с друзьями. — Лица ненаглядной не увидел, по морде получил, чуть было самого главного в жизни не лишился, так еще и шедевр не получается.

Положа руку на сердце, свои шедевры Изя гнал в соавторстве с домовым Феофаном, а так как тот пребывал в некондиционном состоянии, процесс у черта не пошел.

Еще немного времени вся команда просидела в тишине, каждый думал о чем-то своем. Наконец первым вынес на свет божий свои мысли Илюха.

— Слушай, Изя, а что, черти женятся?

— Не понял... — протянул Изя, сбрасывая с себя полудрему. — Это что, наезд?

— Да нет, просто восстановление пробелов в образовании, — пожал плечами Солнцевский.

— А мне кажется, что в тебе заиграл великодержавный шовинизм, — вдруг ни с того ни с сего завелся черт. — А ты сам-то как думаешь? Дети-то откуда появляются? Или, по-твоему, что, у меня родителей не было?

— Да были, были... — примиряюще заметил Илюха. — Я вспомнил, они еще веселые были, раз Изей прозвали...

— Изей, просто так не назовут, — резонно заметила Соловейка.

Тут практически на ровном месте мог возникнуть небольшой скандальчик, но задремавший было Мотя заворчал, со вздохом перевернулся со спины и выпустил в сторону ворот предупредительную порцию пара. Отдых после завтрака — это, конечно, святое, но забывать о своих непосредственных обязанностях Змей не собирался. Профессионализм, знаете ли!

В подтверждение Мотиных телодвижений в ворота кто-то робко заскребся. Конечно, княжеские богатыри, презрев суеверия и условности, давно уже переступили через свои страхи и заходили в «Чумные» смело, но это, так сказать, была элита киевского общества. Обычные же обыватели помнили, какой ужас на окружающих наводил вконец одичавший Феофан до того, как сюда вселилась «Дружина специального назначения», и войти вовнутрь не спешили.

— Любава, сходи, а... — протянул Илюха, с трудом представляя, что ему придется встать с заветной лавочки.

— Еще чего! — тут же взвилась Соловейка и демонстративно вздернула свой курносый носик.

— Даже не думай, — на всякий случай предупредил Изя. — Я вообще раненый при исполнении, так что мне молоко за вредность надо дать.

— Во второй глаз тебе надо дать, — буркнул Илюха и, призвав себе на помощь остатки сил, с трудом встал со скамейки и направился к воротам.

Верный Мотя, справедливо рассудив, что его хозяину ничего не угрожает, предпочел продолжить прерванную дрему.

— Ну? — вполне емко, а главное понятно поинтересовался Илюха у трясущегося от страха посыльного, обнаруженного за воротами.

— Берендей... — начал свой рассказ молодец и тут же сбился с заданного ритма.

Илюха сжалился над ним и решил немного помочь наводящими вопросами.

— И что?

— Вас...

— Зачем?

— Слобода...