Посол - [9]
Когда войска шагают по Старому Свету, храбрые и стойкие люди стремятся участвовать в надвигающихся боях, им это просто необходимо. Вот власти Альтдорфа и решили, что Тугенхейм ни на что не годится и его надо заменить. Первый же удар по Империи непременно затронет Кислев, а вскоре соотечественники Каспара стройными рядами двинутся на север, к этой уединенной, продуваемой всеми ветрами стране. Тем, кто понимает, что такое война, потребуется убедиться, что они способны драться бок о бок с кислевитами, и Каспар знал, что годы его службы в армиях Карла-Франца сделали его идеальным кандидатом на пост посла. Или, по крайней мере, он надеялся, что это так. В искусстве войны он был знатоком, но тонкости и этикет придворной жизни оставались для него загадкой.
Когда-то давно жена Каспара, Мадлен, заботилась о том, чтобы он постоянно посещал королевский двор Нулна. Она лучше, чем он, понимала ценность покровительства графини-выборщицы Эммануэль фон Лейбовиц и, несмотря на его протесты, таскала мужа на каждый из ее легендарных костюмированных балов, на каждый званый ужин. Его рассказы о боях и походной жизни всегда бросали изнеженных и утонченных придворных в дрожь, сделав Каспара популярным гостем во дворце, пусть он и ходил туда лишь по принуждению.
После смерти Мадлен Каспар удалился от придворного общества, проводя все больше и больше времени в одиночестве в доме, который внезапно стал слишком большим и пустым. Приглашения во дворец продолжали прибывать, но Каспар исполнял только те обязанности, которые должен был исполнять, и все.
Но весть о его репутации распространилась гораздо дальше, чем он догадывался, и, когда из дворца графини пришло письмо, в котором Каспару предлагали занять пост посла, он понял, что отказаться не может.
Через неделю Каспар уже выехал в Кислев.
Он вздохнул, задернул тяжелые портьеры, закрыв окно, и направился к потрескивающему камину.
Оглушительный стук резко распахнувшейся двери вывел его из состояния меланхолической задумчивости — Каспар обернулся и потянулся к мечу. Дверной проем заполняла массивная фигура с чудовищной седой бородой, сжимающая в руке бутыль с некой прозрачной жидкостью. Грузный человек вошел в комнату и поставил бутылку на стол возле кожаных кресел.
— Именем Тора! — рявкнул он.- Мне передали, что к нам прибыл новый посол, но никто не сказал, что он такой урод!
— Павел! — рассмеялся Каспар, и человек шагнул к нему.
Великан притянул к себе посла, стиснул его в могучих объятиях и тоже от всего сердца расхохотался. Каспар хлопнул старого приятеля по спине и почувствовал, как волна облегчения омыла его. Павел Коровиц, друг и соратник еще по армии, отпустил его и обвел взглядом с головы до пят. Безжалостный боец, во время северных войн Павел был верным товарищем Каспара и спасал его жизнь бессчетное число раз — Каспар даже не помнил, сколько именно.
— Возможно, ты бы выглядел менее безобразно, если бы я напился, а?
— Но ты уже пьян, Павел.
— Вот еще! — возмутился гигант. — Сегодня я выпил всего две бутылки!
— Но ты же на этом не остановишься, не так ли?
— Чего? Когда я скачу в бой, я должен выпить очень и очень много!
— Я помню, — сказал Каспар, поднимая бутылку. — Твои уланы когда-нибудь воюют трезвыми?
— Воевать трезвыми! Не будь дураком, парень! — взревел Павел, вырывая бутыль из рук Каспара. — Ни один долган никогда не отправлялся драться трезвым! Давай-ка выпьем вместе кваску, как в старые времена!
Он содрал зубами жестяную крышку, выплюнул ее в камин и сделал огромный глоток, после чего протянул бутылку Каспару.
— Рад видеть тебя снова, дружище!
Каспар отхлебнул гораздо более сдержанно и, закашлявшись, передал бутыль назад.
— Ха! — рассмеялся Павел. — Кто размяк, тот уже не солдат! Что, не можешь пить, как старина Павел, э?
Каспар, между спазмами кашля, выдавил:
— Возможно, но, по крайней мере, я никогда не стану таким жирным, как старина Павел. Сейчас никакая лошадь не поднимет твою тушу.
Павел похлопал по своему круглому брюху и глубокомысленно кивнул:
— Да, тут ты прав. Но Павлу на это начхать. Теперь Павел сам поднимает лошадь. Но довольно! Пойдем, выпьем. Нам с тобой еще многое предстоит.
— Отлично, — ответил Каспар, осознав, что ночь серьезной пьянки неминуема. — Не думаю, что сегодня я еще что-то сделаю в посольстве. А кстати, ради Сигмара, что ты тут делаешь? Я думал, ты отправился домой, в свою станицу Ямовию, разводить лошадей.
— Тьфу! Мне сказали, что я неумеха неуклюжий, и не пожелали, чтобы я возвращался! Павел поехал в город, и его дядька Дростя нашел ему работу в посольстве, в качестве, так сказать, вознаграждения за годы верной службы в армии. Меня называют кислевитским посредником имперского посла. Звучит внушительно, а?
— О да, очень внушительно. А что это означает на самом деле?
