Посох волхва - [25]

– Никса! Никса! – бормотал Эгиль Рыжая Шкура, жадно протягивая трясущиеся руки, идя навстречу девушке, словно вышедшей из воды.

* * *

«..А случается, что никсы, выказываясь из вод, поют чарующие песни, которым не в силах противиться ни один смертный. Когда раздадутся их звуки, странник бросается в воду, увлекаемый столь же обаянием их красоты, сколь и гармонией сладостного пения. Пловец спешит направить к ним свою ладью и также гибнет в бездне. По преданиям норманнов, никсы знают одиннадцать различных мелодий. Человек может слушать без опаски только первые десять, и то в значительном отдалении; но, когда никсы запоют одиннадцатую, ветхие старики и дети в люльках, больные и увечные, даже деревья – все пускаются в неудержимую пляску. Красота никс обольстительна, очи блестят, как небесные звезды, а рассыпанные по плечам кудри шелестят и звенят очаровательной музыкой. Как скоро человек заслышит музыку их кудрей, так впадает в непробудный сон…»

* * *

– Никса! – Эгиль рухнул на колени и поцеловал мокрый песок.

Раданка, словно не заметив стоявшего на коленях Эгиля, прошла мимо и остановилась напротив Хроальда. Изумленные неожиданным сюжетом, скандинавы замерли, побросав свою работу.

– Кто есть? – Хроальд задал вопрос, даже не пытаясь скрыть своего удивления.

– Невеста! – Раданка показала рукой в сторону Почая.

– О, невеста! На Русия хорошая невесты! А вот воин… мля, мля, мля! – херсир покривился.

– Это не воины! Воины потом придут! – Раданка твердо посмотрела в глаза норманну.

– Они никто не говорит по вашем языке! – Хроальд обвел жестом сгрудившихся сородичей. – А потому хочу тебе предложить быть со мной! Ты очень похожа на мой младший дочь! – Хроальд сипло засмеялся, и в этом смехе отчетливо послышались нотки циничной и покровительственной похоти.

– Я хочу быть с ним! – Раданка снова показала на Почая. – Если у тебя есть сердце, продай нас, как семью!

– Смелый девушка! – Хроальд поцокал языком и прищурился, явно о чем-то задумавшись. Наступила тягостная пауза. И все же чувство мести восторжествовало в сердце старого херсира. Быть отвергнутым пленницей – это уже чересчур. А брать силой не позволяли возраст и статус…

* * *

Норманны не дошли до лесного схрона, в котором укрывались бежавшие из Казии старики, женщины и дети, какую-то сотню шагов – стрела Ишуты и яд старухи Хары заставили непрошеных гостей ретироваться. Среди казийцев была и Раданка. Как только она поняла, что опасность миновала, девушка устремилась по следам викингов. Она сама плохо понимала, что делает. В голове лишь крутилось: Почай, Почай!..

– Не могу допустить, чтобы ради такой девушка не было спора меж мужчин! – Херсир погладил бороду. – Эгиль!

Рыжая Шкура, опомнившись, поднялся с колен.

– Тебе нравится эта девушка, Эгиль? – перешел херсир на норманнский.

– Отдай ее мне, Хроальд! Прошу тебя! А я, обещаю, сложу в твою честь такой хвалебный нид, каких еще не было от возникновения гигантов!..

– Нид – это хорошо, Эгиль! Но лучший нид в мою честь – это кровь, пролитая от меча. Ты получишь свой приз, добрый скальд, но его нужно еще заслужить. Девушка нравится не только тебе, но и мне, при этом она невеста вон того раненого руса, – Хроальд ткнул пальцем в сторону неподвижно лежащего Почая.

– Я убью его, конунг! – Эгиль потянул меч из ножен.

– Эгиль, ме-е-е, ме-е-е!.. Заколи его козлиными рожками и пропой над ним нид в честь валькирий! – Эйндриди высунулся из-за плеча Тормода.

Его передразнивание вызвало бурю восторга и взрывы хохота среди викингов.

– Ха-ха-ха, Эйндриди! Откуда у тебя такой талант?

– Убью-ю! – Эгиль чуть не задохнулся от негодования.

– Ты бы мог его убить, кабы он был твоим! Девушка подошла ко мне – значит, она моя. А руса я тоже возьму себе уже по праву херсира. Так что, Эгиль, здесь тебе не на что рассчитывать, – Хроальд замолчал, напряженно глядя в глаза Эгилю.

– Я не понимаю тебя, благородный Хроальд! – голос Рыжей Шкуры, без того дрожащий и высокий, еще больше возвысился и стал напоминать плачущего ребенка.

– Ну-ну!.. Мы ведь мужчины, Эгиль! Не нужно так волноваться. Мы все решим по справедливости! – Хроальд гулко сглотнул и тихо засмеялся.

– По справедливости?! – в блеющей интонации скальда промелькнул ветерок надежды.

– Только так. А потом ты всех удивишь своим скальдскапом! – Хроальд умышленно делал большие паузы между фразами. Ему нравилось нервозное волнение Рыжей Шкуры и томительное ожидание остальных.

– Говори быстрее, почтенный херсир! – Эгиль почти перешел на визг, вызвав прыгающий смех в толпе викингов.

– Ладно-ладно! Не буду никого больше томить! – Хроальд вскинул руку, но при этом снова взял долгую паузу. Наконец выдохнул: – Обещаю Эгилю, мужу мудрой Асгерд, что он возьмет себе эту девушку, но… – вновь пауза, – только после поединка вот с этим русом! – И рука херсира указала на Почая.

– Ты не можешь рисковать воином своей дружины, выставляя его против тралла! – запротестовал Эгиль. – И так уже погибли Халли и Эйнар, а Тормонду перерубили жилы на ногах!

– Чего ты боишься, храбрый мой хариуха, я не пойму? Рус ранен, к тому же у него затекли руки. Он и меча поднять не сможет, не говоря о том, чтобы противостоять такому ладному викингу! Заодно мы дадим шанс жениху понравившейся тебе девушки уйти в чертоги Одина и попасть на пир. Он ведь едва живой, но с дубиной в руке вышел один против нас. Давай останемся благородными и не будем возмущать асов! И еще, я хочу напомнить, что, пока эта девушка принадлежит мне, а значит, я могу требовать чего-то взамен. Так вот, я хочу увидеть, как умирает в поединке этот рус. Разве мое желание не справедливо? – последнюю фразу херсир адресовал всем своим боевым товарищам.