Посох Богов - [93]

Иннаресми чуть повернула голову и снова задумчиво посмотрела на пульсирующую точку на экране.

Сиват, любуясь серебристыми волосами возлюбленной, спросил:

— О чём задумалась?

— Я подумала о том, как ничтожно мала продолжительность жизни человека на Земле, по сравнению с нибирийцами. Нибириец живёт около ста шаров. Если условно посчитать нибирийский шар в земных годах, то один нибирийский шар будет приблизительно равен сто двадцати земным годам. Не удивительно, что они считают нас бессмертными, и мы с тобой в своей лаборатории показались бы им сверхъестественными существами. Скольким же поколениям пришлось передавать люцидум из рук в руки, что бы хранить его такое продолжительное для землян время, сколько прошло человеческих жизней, жизней людей, у которых каждый день по капле утекала молодость, силы и красота? А я так хочу, что бы каждая человеческая жизнь была драгоценностью. Люди живут так недолго, едва успевая усвоить сумму знаний, накопленных предыдущими поколениями.

— Поэтому они так много записывают, изобретают всё новые и новые способы запомнить и передать потомкам ценную информацию, сохранить знания? — спросил, улыбаясь Сиват.

— А ты? Ты сохранил ценную информацию, составил отчёт для Элу? — ответила в ответ Иннаресми.

— Отчёт готов.

Сиват бегло просмотрел его.

— Тогда отправляй…

Иннаресми снова вспомнилось, как мягка земная трава, и почувствовала себя по-настоящему вросшей в эту мягкую землю, землю Земли. Она обязательно должна вновь побывать там, и её лицо наполнилось решимостью.

— Красивая жизнь на Земле без страха и предрассудков — моя мечта и цель, — твёрдо сказала она.

— Не хмурься, Иннаресми.

Сиват дотронулся губами до её волос.

— Всё прошло неплохо. И люцидум найден…. Элу будет доволен.

— Да, первые уроки, кажется, усвоены, домашнее задание выполнено, — задумчиво произнесла Иннаресми. — Что ж, пора сделать работу над ошибками.

Снег…

Крупными белыми хлопьями на землю падает снег.

В густом снегопаде не видно ни домов, ни людей. Зимняя ночь, незыблемая как Полярная звезда, изменчивая как сияние Кассиопеи, царит над моим городом.

В тускло отсвечивающих контурах оконной рамы, словно замерла картина раннеитальянского кваттроченто. Призрачные звуки моцартовского анданте вибрируют между мной и миром, что за окном, словно это стекло — зыбкий призрачный мост в Страну-Без-Возврата, где протянулась синяя бесконечность, пронизанная таинственно мерцающими переливами звёзд. Я знаю, что за пеленой снега, где-то глубоко в ночном небе кружится вечный хоровод созвездий. Кружится так же, как когда-то в минувшие эоны в Царстве Вечной Жизни кружились в бесконечном хороводе рождений и смертей источники всех земных судеб.

В скрытых заповедных зонах моего сознания возникает ощущение моего истинного Я. Прошлое просто так, без посредников врывается в настоящее. Я словно соскальзываю куда-то близко и недосягаемо далеко. Пространство и время одинаково смещаются во мне, завязываясь в узлы. Что такое бессмертие, если не память?

И вот, словно сама вечность посмотрела мне в лицо, я вижу за стеклом, или в отражении на стекле, себя в веренице бесчисленного множества образов предков и потомков, веренице, начало которой теряется в неохватно далёком прошлом и необозримом будущем. Их лица удивительно похожи, и по-своему неповторимы.

И вдруг удивительно яркое видение.

Передо мной стоит Она, та, которую я видела много лет назад в лесу, у древнего алтаря, в ночь нарождающейся Луны. Беспощадная и милосердная богиня. Я узнала её призрачно мерцающее перламутровым светом лицо. Голос, звучащий из глубины веков и одновременно рядом, воплотившись в сверхотчётливую реальность, произносит:

— Мама…

И великий космический холод вокруг исчезает. Вокруг меня мир, в котором тепло, и я больше не чувствую себя выброшенной на необитаемый остров вне времени. Две мелодии из настоящего и из бездны времён сплетаются в моей душе.

Во мне растёт спокойствие и уверенность, что цепь не прервана, ведь тот, кто живёт в своём потомке, бессмертен. Я понимаю, что любовь, предначертанная мне звёздами, дала росток в Вечную Жизнь, которую один любящий рождает в другом, творя новую Вселенную. Теперь я знаю, что моя земная жизнь не просто шаткий мостик над безднами прошлого и будущего, бессмысленное кружение, пёстрый бестолковый хоровод горестей и радостей, а частица вечного Я, несокрушимого, как монолит.

Цепь, протянувшаяся из глубин времени, приняла ещё одно звено, потому что я не прервала эту цепь, но соединила, и теперь она тянется сверкающей восходящей спиралью к мириадам звёзд Вселенной, соединяя их со звёздным морем внутри меня.

Наступило долгожданное пробуждение, теперь мне известен путь, пролегающий через вечность. Прошлое становится настоящим, настоящее будущим.

И вечно вращается веретено времени…

Моя дочь улыбается мне улыбкой самой милосердной богини — Богини Вечно Возрождающейся Жизни.

Я беру её тёплую руку и, сцепив наши пальцы, замыкаю самую тонкую и самую прочную во Вселенной цепь.

Конец