Посмертно подсудимый - [136]

Рана Г. Пушкина была слишком сильна, чтобы продолжать дело было кончено. Сново упавши после выстрела он имел два раза два полуобмарока, и несколько мгновений помишательства в мыслях.

Он совершенно пришел в чувства и более их нетерял.

В санях, сильно потрясаем во время переездки более половины версты, по самой дурной дороги – он мучился не жалуясь; будучи мною поддержан Борон Геккерен мог дайти до своих саней, – в которых он ждал пока совершалась переноска его соперника и что бы я мог его проводить до Петербурга, в продолжении в сего дела, спокойство, хладнокровие, благородство с обеих сторон были в совершенстве.

Примите Князь уверенность в высоком моем почтении.

Виконт. Д. Аршиак

Переводили с французского

Корнет Осоргин

Корнет Чичерин

Поручик Анненков

Поручик Шигорин

Штабс-Ротмистр Балабин

Ротмистр Столыпин

Флигель-Адъютант Полковник Бреверн И.

* * *

Перевод с письма писанного Инженер Полковника Данзаса от 6 Февраля к камергеру Князю Вяземскому

Милостивый Государь Князь Петр Андреевич.

Письмо к Вам Г-на Аршиака, о несчастном произшествии, которому я был свидетелем я читал – Г. Д. Аршиак просит Вас предложить мне за свидетельствовать показанья его о сем предмете. Истенна требует чтобы я не пропустил без замечанья некоторыя неверности в рассказе Г-на Д. Аршиака.

Г-н Д. Аршиак объяснив, что первый выстрел был со стороны Г-на Геккерена, и что Александр Сергеевич Пушкин упал раненый продолжает (свидетели приближались, он приподнялся на месте и сказав: «Погодите». Оружие, которое держал в руке, когда оказалось покрытое снегом, он взял другое, я мог бы сделать возражение, но знак поданный Бароном Егором Геккереном мне по припятствовал). Слова Александра Сергеевича когда он поднялся, опершись левой рукой были следующия: «погадите, я чувствую еще себя в силе сделать мой выстрел» – тогда действительно я подал ему пистолет в обмен того который был у него в руке и ствол котораго набился снегом при падении раненаго; но я не могу оставить без возражения замечания Г. Д. Аршиака будто бы он имел право оспаривать обмен пистолета и был удержан в том знаком со стороны Г. Геккерена. Обмен, пистолета не мог подать поводу, во время поединка ни к какому спору. По-условию каждый из противников имел право выстрелить, пистолеты были с пистонами, следовательно осечки быть не могло; снег забившийся в дуло пистолета А. С. усили бы только удар выстрела, а не отвратил бы его; ни какого знака со стороны Г-на Д. Аршиака ни востороны Г. Геккерена подано не было. Что до меня касается я почитаю оскорбительным для памяти Пушкина предположение будто он стрелял в противника своего с преимуществами на которыя не имел права. Еще раз повторяю что никакого сомнения против правилности обмена пистолета оказано не было; если б оно могло возродиться то Г. Д. Аршиак обязан бы был объявить возражение свое и не останавливаться знаком будто от Г. Геккерена подданным; к тому же сей последний не иначе мог бы узнать намерение Г. Д. Аршиака как тогда, когда бы оно было выражено словами; но он их не произнес я отдаю полную справедливость бодрости духа показанной во время поединка Г. Геккереном но решительно опровергаю чтобы он произвольно подвергнулся опасности которую бы мог от себя устранить не от него зависело не уклониться от удара своего противника после того как он своей нанес.

Для истинны разсказа прибавлю также замечание на это выражение: (неподвижен после выстрела своего Барон Геккерен был ранен и упал также). Противники шли друг на друга грудью когда Пушкин упал то Г. Геккерен сделал движение к нему после слов же Пушкина, что он хочет стрелять он возвратился на свое место, став боком и прикрыв грудь свою правою рукой. По всем другим обстоятельствам я свидетельствую истинну наказаний Г. Д. Аршиака.

С истинным почтением и с совершенной преданностью имею честь быть

Милостивый Государь

Вашего Сиятельства

Покорный слуга К. Данзас

В сем письме французские слова переводили

Корнет Осоргин

Корнет Чичерин

Поручик Анненков

Поручик Шигорин

Штабс-Ротмистр Балабин

Ротмистр Столыпин

Флигель-Адъютант Полковник Бреверн И.

* * *

1837 года Февраля 10 дня, по Указу ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Комиссия Военнаго суда учрежденная при Л. Гв. Конном полку, слушав переводы с писем писанных на французском диалекте покойным Камергером Пушкиным от 17 Ноября 1836 г. к Графу Д. Аршиаку, от 26 Генваря сего года к Борону Д. Геккерену, от 1 и 6-го Февраля Графом Д. Аршиаком и Подсудимым Инженер подполковником Данзасом к Князю Вяземскому и объяснение вчерашняго числа данное Инженер-подполковником Данзасом, Определила вышеизложенныя переводы с писем вместе с подлинниками и объяснение подполковника Данзаса приобщив к делу от подсудимых просить объяснения: Поручика Борона Геккерена в чем следует противу объяснения Князя Вяземскаго, слушаннаго вчерашняго числа и письма Камергера Пушкина к Борону Геккерену, от 26 Генваря, а Инженера Подполковника Данзаса дополнит данное им вышепомянутое объяснение, и потом все сие доложить Комиссии.

Корнет Осоргин

Корнет Чичерин

Поручик Анненков

Поручик Шигорин

Штабс-Ротмистр Балабин

Ротмистр Столыпин