Посмертная жизнь - [49]

крещаемого и предупреждают, что благодать таинства Крещения дается не в силу совершённых действий и молитв, как бы автоматически, но только по вере крестящегося. Преподобный Марк Подвижник писал: "Уверился ли ты хотя ныне, что твердо верующим Дух Святой дается тотчас по крещении; неверным же и зловерным и по крещении не дается?" Священномученик Фаддей (Успенский) подчеркивает: «Можно креститься водой, не восприняв благодати Духа Животворящего (Ин. 3,5), ибо сия благодать ни в кого не вселяется помимо желания его» — видите, желания его — то есть самого крещаемого, а не крестных, на которых так легкомысленно привыкли ссылаться. Ибо никакой крестный не может поручиться за крестника, что тот отречется от сатаны и будет жить по Христу. Потому свт. Игнатий предупреждает: «Без приготовления, какая может быть польза от Крещения? Какая может быть польза от Крещения, когда мы, принимая его в возрасте, нисколько не понимаем его значения? Какая может быть польза от Крещения, когда мы, принимая его в младенчестве, остаемся в полном неведении о том, что мы приняли»? В древней Церкви и принимали Крещение, как правило, в сознательном возрасте. Так происходит спасительное восприятие человеком плодов Жертвы Христовой.

Вот для чего «была нужна Жертва Христа». Вот «почему Бог не мог просто все изменить», а «было нужно убийство Сына».

3. Из писем игумена Никона.

Игумен Никон (в миру Николай Николаевич Воробьев) родился в 1894 году в деревне Микшино Тверской губернии. прошел жизненный путь довольно типичный для богоискателя начала нашего века: традиционно религиозная (крестьянская) семья; потеря веры в школе (реальном училище); безуспешный поиск смысла жизни в науке, философии и в психологии (Психоневрологический институт в Петрограде); отчаяние, вопль к неведомому Богу и поразительный ответ Божий; обращение к серьезному изучению богословия в Московской духовной академии; затем многолетнее подвижничество, завершившееся принятием монашеского пострига и священного сана в Минске в 1931-32 гг. Лагерные страдания 1933–1937 годов (начало строительства Комсомольска-на-Амуре), после которых многолетняя работа домашней прислугой у главврача в Вышнем Волочке. С 1944 года — служение на приходах Калужской и Смоленской епархий. С 1948 года и до конца жизни — настоятель Вознесенского храма в городе Гжатске (ныне Гагарин) Смоленской области. Скончался 7 сентября 1963 года. Похоронен за алтарной апсидой своего храма.

Что особенно значимое в его опыте для современного верующего человека?

Себя он называл "лесным" монахом, поскольку ни в одном монастыре ему жительствовать не пришлось и постоянного духовно-опытного руководителя на своем пути он так и не встретил, хотя искал усиленно. В последний период своей жизни он многократно повторял своим близким: в наше время не стало духовных наставников, которые бы видели душу человека и которым можно было бы полностью отдаться в послушание. Сейчас большое счастье найти единомышленника, искренне стремящегося к духовной жизни, начитанного в святых отцах, разумного и не прелестного. Ибо такие уже редкость. Поэтому, говорил он, будьте очень осторожны в выборе старшего попутчика в землю обетованную, особенно бойтесь любящих властвовать над духовными детьми, требующих СЕБЕ подчинения ("послушания"). Тщательно знакомьтесь с духовником, прежде чем ввериться ему, ибо здесь поспешность может обернуться гибелью души. Но, главное, нужно самим не лениться и постоянно изучать святых отцов, руководствоваться их творениями, особенно же творениями святителя Игнатия (Брянчанинова), изложившего великий опыт древних отцов применительно к нашему, крайне скудному духом времени.

Трудный и часто горький, но в конечном счете радостно-спасительный опыт самого игумена Никона, исполненный, по его словам, ошибок и покаяния, падений и восстаний, показал ему, что главным условием и важнейшим признаком правильной духовной жизни христианина является все большее видение им глубокой поврежденности человеческой природы, постоянно влекущей его ко греху, и невозможности ее исцеления лишь собственными силами, без помощи Божией.

Однако такое внутреннее видение, являющееся, по часто цитируемому батюшкой слову преподобного Петра Дамаскина, "первым признаком начинающегося здравия души", дается христианину только при постоянном понуждении себя к исполнению всех заповедей Евангелия и искреннем покаянии. Только исполнение заповедей и покаяние приводят человека к истинному смирению — единственно непоколебимому фундаменту дома спасения.

"Почему, — говорил он, — многие "срываются" в духовном делании? Потому, что подвиг свой основывают на тайном самомнении, гордости. До тех пор, пока человек не увидит своих немощей, страстей и не станет молиться как евангельская вдова, Господь не сможет приступить к человеку и оказать ему помощь". В одном из писем он эту мысль сформулировал в следующих кратких словах: "Успех в духовной жизни измеряется глубиною смирения".

Мысли этого верного духовного преемника святителя Игнатия (Брянчанинова) о самом важном в жизни человека — его достойном переходе в вечность — заслуживают самого серьезного внимания, ибо они проистекают не из теоретических богословских рассуждений о духовной жизни, но глубокого опытного ее познания.