Послушание змеи - [93]

На лице Гарретта тоже не обозначилось особого воодушевления от находки. Он самым тщательным образом осмотрел комнату, но стены ее были столь же гладкими и лишенными швов, как и на лестнице. Наконец он, потеряв терпение, со вздохом огляделся по сторонам. Взгляд вора задержался на урне. С дурным предчувствием я заметил, как глаза его вспыхнули от пришедшей в голову идеи. Двумя быстрыми шагами он приблизился к сосуду, схватил и перевернул его. У меня перехватило дыхание — я был уверен, что вот теперь-то на волю вырвутся дремавшие здесь злые силы.

Темно-серое облако прах с легким шуршанием оседало на пол и что-то громко стукнулось о камни пола, а затем опять все смолкло и ничего не произошло. Пыль потихоньку улеглась. Я чуть-чуть расслабился и растерянно наблюдал, как мой спутник носком сапога ворошит мелкий серый порошок на полу. Он поймал мой взгляд и, скорчив гримасу, сказал:

— Они исходили в своих предположениях из того, что урна окажется пустой, когда он восстанет. Поэтому они оставили в ней некое указание, проявляющее себя лишь в том случае, если произойдет столь пугающее всех воскрешение.

Наткнувшись ногой на что-то твердое, Гарретт поднял это с пола. Черный черепок, вроде бы из того же материала что и урна, ничего особенного в нем не было. Ошарашенно глядя на бесполезный осколок, он расшвырял в стороны остатки праха. Ничего. Мне было видно, как его лицо еще больше помрачнело.

— Маги… — раздраженно прорычал он.

Осторожно подойдя поближе, я рассматривал черепок в его руке. На первый взгляд в нем не было ничего необычного или магического, даже не заострен каким-то особым образом. Просто осколок, ничего больше. Но вот что удивительно — урна выглядит целой, откуда же тогда он взялся? Слишком велик, чтобы не заметить внешнего повреждения, но сосуд казался безупречным. В задумчивости я смотрел на него.

Внезапно меня посетила мысль. Что, если как раз это и было проблемой? Возможно, она и не целая, а черепок — лишь указание на что-то еще? Сам себе удивляясь, я грубо схватил урну и что есть сил швырнул ее на пол.

Теперь Гарретт уже смотрел на меня как на полного идиота. Но тут выражение его лица изменилось, когда он разглядел осколки сосуда. Подставкой для урны служил массивный черный диск, но теперь он треснул и наружу показалась часть тонкой металлической пластины, спрятанной внутри. Я разглядел на ней мелкие письмена, когда взяв ее в руки, освободил от остатков подставки. Пластина имела величину и форму монеты — плоская, круглая и затейливо украшенная. Множество строк, написанных витиеватым шрифтом, были выгравированы на поверхности. Меня совсем не удивляло, что не удалось прочесть ни слова.

Отдав пластину Гарретту, я готов был скакать от радости, видя намек на одобрение в его взгляде. Он быстро прочитал письмена, чьи символы использовали Предки. Но, как и ожидалось, это оказался древний язык ученых и Гарретт не смог ничего перевести. Тогда он посмотрел мне в глаза:

— Что ты на сей раз увидел?

Не зная, как выразить свои ощущения словами, я мялся, беспомощно глядя на него, и наконец сказал:

— Я был кем-то другим… Полагаю, что видел последние минуты жизни погребенного здесь мужчины. Это было странное ощущение.

— А именно?

— Я не только все видел, но по-настоящему стал им. Это было ужасающе и… удивительно.

— Почему?

— Потому что он оказался совсем не таким, как я ожидал.

— А чего ты ожидал?

— Ну… что его переполняла ненависть, или жажда мщения, или обуревало какое-то иное… злое чувство.

Я чувствовал, что упустил нечто очень важное. В чем же заключалась огромная разница между ожидаемым мной образом и увиденным? И вдруг я понял.

— Он не выкрикивал никакого проклятья… То есть он не сказал, что возвратится, как рассказывают предания о нем. Он вообще ничего не говорил перед смертью.

— Возможно, не в свою последнюю минуту.

— Нет, я уверен, что он решил свести счеты с жизнью. В моем видении он не желал ничего подобного и даже… приветствовал смерть.

Гарретт в молчании смотрел на меня. Я же пытался вспомнить другие детали, показавшиеся мне значительными:

— Он хотел уничтожить какую-то книгу и он был единственным, кто мог это сделать. Но это не получилось.

— Ты знаешь, как она выглядела?

— Обычно… Думаю, в коричневом или сером переплете, но не уверен.

— Давай исходить из того, что летописцы изолгали произошедшие события. Это по крайней мере объясняет, почему его прах все еще здесь и могила кажется совсем нетронутой. Но что — или лучше сказать кто — заварил тогда всю эту кашу?

Разумеется, я не знал ответа на вопрос, мне и самому было это интересно.

— Нам нужна эта книга. — сказал вор, направляясь к выходу. Двинувшись за ним, я вдруг снова услыхал шепчущие повсюду голоса. Они казались встревоженными и мне теперь удавалось их слышать, даже не освобождаясь от мыслей.

Потом символы на стенах комнаты ярко вспыхнули, будто раскаленные неведомой силой. В этот раз Гарретт тоже их заметил — остановившись, он обернулся с предупреждающим взглядом. Маленькое помещение завибрировало от энергии, у меня от этого зашевелились волосы на затылке. Не долго думая, я бросился бежать. Что-то ринулось навстречу, мое тело ощутило удар, а невидимый заряд прошел насквозь, чтобы тут же атаковать меня снова. Я закричал, полагая что со мной все кончено, однако убедился, что остался цел и невредим, если не считать жуткой боли, ощущаемой во момент этих «попаданий». Я без оглядки мчался дальше, стараясь не отстать от Гарретта. Шепот превратился в громкий шум и теперь на моем пути встало уже целое множество невидимых противников, причинявших мучения, но не ранящих.