Послекнижие - [20]

Шрифт
Интервал

          уж смысла нет.
Но странствия в ту пору
меня не привлекали
почему-то.
Ту женщину
я недавно встретил.
Она превратилась в узкую тропинку,
а тополя засохли.
Но тропинка
по-прежнему манит вдаль —
поразительно!
1963 – 13.11.73

Вариация на тему о зависти

стою над Зимней канавкой
и гляжу на проплывающий мусор
– к вечеру – думаю я —
этот мусор выплывет в залив
через неделю
он окажется в море
через месяц
его вынесет в океан
через год
его прибьет к берегам Аргентины
о черт! неужели я завидую мусору? —
спохватываюсь я
и отворачиваюсь от Зимней канавки
о дьявол! неужели я так завистлив? —
ужасаюсь я
и ухожу прочь от Зимней канавки
о господи! зачем мне берега Аргентины? —
возмущаюсь я
и выхожу к Мойке
стою над Мойкой
гляжу на проплывающий мусор
и ни о чем не думаю
ни о чем
1964 – 13.11.73

Урок насилия

(инвектива)

я всегда был за насилие

Жан-Поль Сартр
Жан-Поль Сартр
мыслитель
рекомендует прибегнуть к насилию
          вот и прекрасно!
посадим Сартра
на стул с высокой спинкой
и привяжем его к стулу веревкой
          глядите —
          он все еще зовет нас
          к насилию!
разобьем ему в кровь лицо
и выбьем ему два зуба
          глядите! глядите!
          он все еще проповедует нам
          насилие!
заткнем ему глотку грязным полотенцем
и сломаем ему пару ребер
          взгляните —
          он все еще не унимается
          он жестами призывает нас
          к насилию!
развяжем его
и бросим на пол —
пусть он целует нам ноги
за этот бесплатный урок насилия
ибо должен познать насилие
к насилию призывающий
Жан-Поль Сартр
философ
15.11.73

Моя голова

оказалось
что моя голова – фонарь
висящий посреди улицы
          он освещает часть мостовой
          и кусочек тротуара
когда сильный ветер
раскачивает мою голову
я думаю
          то о себе
          то о человечестве
          то о борьбе
          то о покорности року
          то о родной дочери
          то о дочерях Ниобеи
в безветренную погоду
я думаю только о ветре
17.11.73

Над тем и над этим

над тем и над этим
терзаясь своею неловкостью
витают разумные
          их еще много осталось
витают пугаясь
причудливых выступов разума
похожих порою
на страшных существ ископаемых
и стелется дым
по траве
по камням
и по лицам
лежащих в траве
опрокинутых каменных идолов
и
чувства деревьев соседних
ничуть не щадя
играет топор
обрубая еловые ветки
сверкает топор-молодец
обреченный рубить
что скажешь на это
осина
листвою мерцающая?
скажи не смущайся
ведь что-то должна ты сказать!
бежит муравей
торопясь к своему муравейнику
и сойка кричит
возмущаясь коварством сорок
над тем и над этим
едва доставая до сути
порхает и кружится
легкая резвая мысль
которой
увы
как всегда
не хватает степенности
как просто
весла в воду окунаются!
и запросто
вода стекает с весел!
кукушки кукуют
          какой же лес без кукушек!
1970 – 18.11.73

Вариация на тему о человеке

заметили человека
и стали его ловить
поймали
отрубили ему уши
и отпустили
          получился безухий
опять поймали
вырвали ему язык
и отпустили
          получился немой
опять поймали
выкололи ему глаза
и отпустили
          получился слепой
поймали в последний раз
переломали ему ноги
и придушили
          получился обезображенный труп
это было давно
          боялись тогда
          слышащих
          боялись тогда
          говорящих
          боялись тогда
          зрячих
          побаивались тогда
          человека
то ли дело – обезображенный труп!
потом догадались
что человека бояться нечего
потом сообразили
что человек безвреден
но некоторые до сих пор
остерегаются человека
но некоторые и теперь
предпочли бы труп
          я знаю!
1968 – 19.11.73

Диалог

позвольте спросить:
          кем вы были?
– не помню
позвольте полюбопытствовать:
          кто вы теперь такой?
– не2кто
но позвольте!
быть может вы никто?
          – ах не спрашивайте!
позвольте поинтересоваться:
          где вы были раньше?
– не знаю
позвольте уточнить:
          где вы теперь очутились?
– где-то
но позвольте!
          вас нигде нет?
          – ах не говорите!
19.11.73

Полночь

стрелка часов приближается к двенадцати
и появляется полночь
          она пьяна
          пошатнувшись
          она падает к моим ногам
пытаюсь привести ее в чувство
но она и лыка не вяжет
          между тем
          ночь идет своим чередом
стараюсь поставить полночь на ноги
но она валится как сноп
          между тем
          на дворе уже утро
трясу полночь изо всех сил
но она даже глаз не открывает
          а между тем
          на дворе уже день
стрелка часов приближается к двенадцати
и появляется полдень
          а у моих ног
          храпит полночь
          неисправимая алкоголичка
к вечеру она проспится
и напьется опять
          наверняка!
21.11.73

Вариация на тему о Голгофе

лет десять
я забирался на высоченную гору
и вот вершина!
на вершине большой крест
у креста палачи
             воины
             и народ
– как называется эта гора? —
спрашиваю я
– Голгофа! – отвечают —
Голгофа!
– неужели Голгофа так высока? —
удивляюсь я
– высока! – говорят —
страшно высока!
вздохнув
я отдаюсь в руки палачей
– не зря же я лез на эту гору! —
думаю я —
пусть распинают!
24.11.73

Любимый

сотни рук
тянулись к моему горлу
          так приятно меня задушить!
мое горло было голым
даже шарф я не повязал
сотни рук
тянутся к моему горлу с ножами

Еще от автора Геннадий Иванович Алексеев
Стихотворения

Генна́дий Ива́нович Алексе́ев (18 июня 1932, Ленинград — 9 марта 1987, там же) — русский поэт, прозаик, художник, один из основоположников российского верлибра.Окончил Ленинградский инженерно-строительный институт (ЛИСИ) (1956) по специальности архитектура. С 1956 до 1960 г. работал архитектором в проектном институте Ленгипрострой. С 1960 учился в аспирантуре ЛИСИ, защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата технических наук по теме «О художественном синтезе современной советской архитектуры и монументально-декоративной живописи» (1965)


Зеленые берега

Роман поэта, писателя и художника Геннадия Ивановича Алексеева (1932–1986) посвящен мистической истории любви современного поэта и эстрадной звезды начала века, прообразом которой послужила знаменитая русская певица Анастасия Вяльцева.Роман увлекателен, благороден и красив, как и все творчество безвременно ушедшего из жизни выдающегося русского художника.


Неизвестный Алексеев. Неизданные произведения культового автора середины XX века

Геннадий Алексеев (1932–1987) – незабытый, но самый «малоизданный» культовый автор середины ХХ века, основоположник российского верлибра, прозаик, поэт, художник.Книга неизданных произведений включает дневники Алексеева и экспериментальный роман «Конец света». Новизна романа, его стилистика – ослепительны, хотя со времени написания прошло более четверти века. Дневники – не только прекрасная проза, но свидетельство эпохи конца 60-х – начала 70-х, критические заметки, и превосходные зарисовки.


Неизданная проза Геннадия Алексеева

Геннадий Алексеев (1932–1987) – не забытый, но самый «малоизданный» культовый автор середины ХХ века, его роман «Зеленые берега» – неоценимый вклад в культуру России; основоположник российского верлибра, прозаик, поэт, художник. Третий том собрания сочинений «Неизвестный Алексеев» включает только что расшифрованные дневники последнего периода жизни писателя (с 1980 по 1986 гг.) из недавно открытых архивов. Дневники содержат программные мысли писателя, его рассуждения о литературе и искусстве, очерки из литературной жизни «восьмидесятых». Книга снабжена уникальным иллюстративным материалом: фотографии, сделанные Алексеевым, и фотографии из его семейного архива, ранее не издававшиеся.


Неизданные произведения культового автора середины XX века

Геннадий Алексеев (1932–1987) – незабытый, но самый «малоизданный» культовый автор середины ХХ века, основоположник российского верлибра, прозаик, поэт, художник. Книга неизданных произведений включает дневники Алексеева и экспериментальный роман «Конец света». Новизна романа, его стилистика – ослепительны, хотя со времени написания прошло более четверти века. Дневники – не только прекрасная проза, но свидетельство эпохи конца 60-х – начала 70-х, критические заметки, и превосходные зарисовки.


Вариации. Стихотворения последних лет

Неизданные произведения культового автора XX века, основоположника российского верлибра, 5-й том. Представленный том – это «неизвестные» (неопубликованные ни при жизни автора, ни после его смерти) стихи, собранные в книгу «Вариации» самим Геннадием Алексеевым, а также недавно расшифрованные более поздние стихи и черновики 1983–1987 (последнего года жизни). Некоторые циклы стихов публикуются целиком, включая изданные, чтобы не нарушать замысел автора. Издание содержит уникальный иллюстративный материал – акварели Г.


Рекомендуем почитать
Неизданные стихотворения и поэмы

Неизданные произведения культового автора середины XX века, основоположника российского верлибра. Представленный том стихотворений и поэм 1963–1972 гг. Г. Алексеев считал своей главной Книгой. «В Книгу вошло все более или менее состоявшееся и стилистически однородное из написанного за десять лет», – отмечал автор. Но затем последовали новые тома, в том числе «Послекнижие».