Последствия одного решения - [7]
— Деда, а как же «конфундус»? Или «петрификус тоталус»?
— Для первого требуется много сил, и оно относится к магии разума. Магия разума более тонкая, она не вредит, а всего лишь создаёт мост между разумами, чтобы заклинатель мог через него нанести удар. Удар не магией, а своей волей. Второе… Второе не наносит вреда, оно мягко обходит защитные барьеры противника, но энергия его — не разрушительная. Более того, созидательная — тело мага под «петрификусом» почти не поддаётся слабой магии.
— Хорошо, а как тогда быть с «фурункулюс»? — Гарри нашёл неопровержимый пример — магию, вызывающую на теле множественные нарывы.
— Никакого вреда, — улыбнулся Дамблдор. — Капелька неприятных ощущений, немного менталистики, чтобы их усилить, и видимость. Аналогично дело обстоит с большинством атакующих чар: менталистика, простые физические воздействия, видимость. Даже трансфигурация человека — это всего лишь видимость, иллюзия, но иллюзия высшего качества, как, впрочем, и любая обратимая трансфигурация. Тёмная же магия — это вред, исцелить который далеко не всегда легко.
— И только? — Гарри был разочарован. Тёмная магия представлялась чем–то сложным, таинственным, пусть и опасным.
— Я привёл общепринятую точку зрения, — невозмутимо сказал старый волшебник. — На самом деле всё обстоит гораздо сложнее. Тёмная магия — это определённый тип энергии. Её очень удобно использовать для боевых заклинаний, разрушающих энергетику. Это и защитные чары, и боевые. Также тёмная магия используется для проклятий. На этом большинство тёмных магов и останавливаются.
Гарри молча ждал продолжения — за столько лет общения с дедушкой Альбусом он научился внимательно слушать.
— Теоретически тёмная магия может быть направлена на созидание, — продолжил Дамблдор. — Но это всё равно, что разрушать магией светлой. Бессмысленная трата сил, — ещё одна пауза.
— Изменения, — не выдержав, вставил Гарри.
— Всё правильно, — подтвердил Альбус. — Изменения. Тёмная магия способна менять в самых широких пределах, как и магия светлая. Бессмысленно применять тёмную магию для изменения неживого — здесь светлая будет более эффективна, ведь она действует, сливаясь с предметом, подменяя его суть, в то время как тёмная будет насильно эту суть искажать, наталкиваясь на ожидаемое сопротивление. Зато тёмная способна на то, что непосильно светлой — изменение живых существ, в том числе — человека.
— Но это же…
— Незаконно? — риторически спросил Альбус. — Да. Опасно? Да. Сложно? Очень. Но это, пожалуй, одни из самых величайших чудес магии, чудес злых и чудес добрых. Оборотни. Вейлы. Русалки. Вампиры. Вот они, плоды тёмной магии! Принадлежать одной из магический рас — это и дар, и проклятие. Очень сложно сделать чистый дар, не взяв чего–то взамен. Теперь ты осознаёшь, Гарри, насколько могущественна тёмная магия? Её сила — это не только смертоносные чары, с лёгкостью разрушающие замки и уносящие жизни. Её сила — это тонкое, едва заметное волшебство, которое обращает человека в магическое существо.
— Ты будешь учить меня тёмной магии, деда? — тихо, с едва заметным предвкушением в голосе, задал вопрос мальчик.
— Нет, Гарри. В тёмной магии я откровенно слаб. У тебя будет другой учитель.
Месяц спустя.
— Повтори! — жёстко раздался голос учителя.
— Делерет! — рука, направленная на каменный валун, чертит в воздухе петлю ритуала усиления. Невидимый обычному взору, но вполне явный для того, кто прошёл Ритуал Полного Слияния, летит в цель сгусток тёмной магии. Камень трескается и распадается горой щебня.
— Неверно, — строго прокомментировала женщина с яркой внешностью: невысокая, смуглая и белокурая. — На чём ты сосредоточился?
— На образе разрушения, — заметив угрожающий взгляд учителя, Гарри поправился. — На разрыве химических связей.
Недоверчивый хмык.
— Легилименс.
Гарри попытался защищаться, но тщетно. В конце концов, сопротивляться ей не мог и его дедушка.
— Ясно, — задумчиво произнесла женщина. — Как я и думала, преобразование энергии идёт немного не так. Без палочки правильно у тебя получаются только простые заклинания. Сложные надо адаптировать индивидуально. Пора бы тебе купить свою волшебную палочку.
— Палочку? — переспросил Гарри. — Кажется, ученики Хогвартса покупают палочки примерно в это время.
— Мне всё равно, — отмахнулась женщина, задумчиво глядя на остатки валуна. — К Олливандеру обращаться не стоит. Нам нужен особенный проводник.
— Почему особенный, учитель Атика?
— Твой проводник не должен вызывать привыкания, — молвила та. — Ты же не хочешь разучиться творить магию без палочки?
— Конечно, нет!
— Тогда идём. Берись за руку.
— Альбус!
— Учитель? — старый маг смотрел на неё, в который раз удивляясь, как хорошо она выглядит.
— Скажи мне, кто для тебя Гарри?
— Внук, — без заминки ответил Дамблдор. — Ученик. Возможно, преемник.
— Как я и думала. Преемник. Альбус, ты сознаёшь, что это — не его путь?
— Не его. Но есть ещё пророчество Трелони. Я рассказывал подоплёку дела.
