Последняя жертва Розы Ветров - [22]
Однако поспать мне удалось недолго: на одном из ухабов машину ощутимо тряхнуло, я открыла глаза и, бросив взгляд на приборную панель, поняла, что прошло около часа, как мы покинули «Риверсайд».
Дождь, кстати, кончился, но его сменил туман.
– Привет! – улыбнулся Стив, который выглядел таким же свежим, как утром, чего я не могла предположить о себе. – Ты вовремя проснулась, скоро будем на месте.
Но это «скоро» неожиданно затянулось. Примерно через полчаса дорога опасно сузилась и испортилась: мы то и дело подпрыгивали на выбоинах и ямах и объезжали упавшие ветки. Стив решил, что это случилось из-за недавнего урагана, о котором говорили по радио. Дорогу в этой глуши, похоже, расчищать никто не торопился, как и чинить сотовые вышки.
Темные силуэты деревьев отбрасывали в свете фар длинные тени. Черные лапы ветвей, почти голые, выступали из плотной стены тумана, низко склоняясь над дорогой, и изредка царапали стекло. Это робко-настойчивое скрежетание заставляло меня испуганно вздрагивать: мне казалось, что чьи-то донельзя худые и потемневшие руки касаются хрупкой прозрачной преграды между мной и ними и умоляют впустить их внутрь. Густые заросли подлеска время от времени цеплялись за фары, зеркала и другие выступы машины, словно не желали отпускать свою добычу из ночного туманного плена этого богом забытого места.
Я поймала себя на том, что сижу в напряжении и жду, когда из белесой темноты на едва освещенную светом фар дорогу выскочит какой-нибудь беспокойный обитатель леса.
Стив ехал медленно и осторожно, опасаясь столкнуться со встречным транспортом или наткнуться на неожиданное препятствие. Но все обошлось благополучно. Навстречу нам никто не попался, ни одной машины, что меня немного удивило.
К тому времени, как мы прибыли в Торнвилль, на побережье опустился такой густой туман, что из окна машины можно было разглядеть только очертания домов и огни редких фонарей. Туман оседал на стекле капельками мутной влаги, которые тяжело, как бы нехотя скатывались вниз, оставляя белесые разводы. Размытые пятна света медленно проплывали мимо: Стив до предела сбросил скорость, и наш автомобиль еле полз по узкой извилистой улице вниз с холма.
Ни другие машины, ни пешеходы нам, по счастью, не встретились, иначе страшно подумать, чем это могло окончиться в такой непроглядной мгле.
Я поинтересовалась у Стива, почему и на трассе, и в деревне на дорогах нет никакого движения, ведь сейчас еще не поздно. Оказалось, местные жители рано ложатся спать, а проезжие предпочитают недавно отремонтированную объездную дорогу, огибающую Торнвилль с севера.
Катер ждал нас на пристани. Когда мы подошли к нему по шатким намокшим мосткам, навстречу нам поднялась высокая серая тень, и я невольно вскрикнула.
Стив успокаивающе сжал мою руку и произнес:
– Селена, познакомься, это Гордон Келлер.
Что-то громко щелкнуло, и зажегшийся вслед за этим фонарь на катере выхватил из темноты фигуру мужчины в широком плаще с капюшоном. Внушительные размеры Гордона объяснялись именно этим жестким на вид, но надежным плащом, длинными, выше колена, рыбацкими сапогами и перчатками с широкими раструбами. Когда он сдвинул капюшон, я увидела узкое, болезненно худое лицо пожилого человека с близко посаженными глазами, гневным изгибом бровей и острым, гладко выбритым подбородком.
Своим видом Гордон Келлер очень напоминал хищную птицу. Он посмотрел на меня так пристально и странно, что мне стало не по себе. Слава богу, он тут же отвел взгляд.
– Добрый вечер, мистер Келлер. Рада с вами познакомиться.
Он проигнорировал мою протянутую в приветствии руку и, глядя в сторону, хрипло уронил:
– Мэм.
Ощущение было такое, словно на меня предостерегающе рыкнул старый сторожевой пес.
Я неуверенно посмотрела на Стива, а он сделал жест, означающий «Не обращай внимания», и произнес:
– Здоро́во, дружище!
– Мистер Логан.
– Не ругай нас за опоздание. К западу от Торнвилля, должно быть, прошел настоящий ураган, – миролюбиво продолжил Стив, пожимая руку, которую наш суровый собеседник все-таки соизволил вынуть из перчатки. При взгляде на его сухую длинную кисть с цепкими пальцами мне стало не по себе, и я подняла глаза на его лицо. Лучше бы я этого не делала: Гордон Келлер упорно не желал встречаться со мной взглядом.
– Если бы вы поторопились, успели бы до урагана, – проскрипел он, надевая перчатку и затягивая на запястье ремешок.
Несмотря на его подчеркнуто недоброе отношение ко мне, я почувствовала укол совести: ведь это из-за моей утренней нерасторопности он вынужден был несколько часов провести на холоде в катере. Неудивительно, что встреча со мной не вызвала у него восторга.
– Простите, мистер Келлер, это целиком моя вина в том, что мы заставили вас ждать.
Он чуть повернул голову в мою сторону, но глаз так и не поднял, разглядывая что-то под ногами у Стива.
– Если угодно, мэм. Лучше просто Гордон.
– Хорошо, конечно, – я поспешно приняла этот знак перемирия. – А вы, пожалуйста, называйте меня Селеной.
Келлер коротко кивнул и отвернулся к рулю, видимо, считая дальнейший обмен любезностями лишним или выходящим за рамки его мироощущения.
Расставшись с женихом, Кристина Риверс возвращается из Чикаго в городок своей юности, чтобы залечить душевные раны. По пути она попадает в аварию, теряет память и приходит в себя в доме молодого фотографа Ника Вуда, который называет себя ее мужем.Пытаясь соединить прошлое и настоящее, Кристина осознает, что ее связывает с Ником нечто большее, чем брачные узы. И теперь ей важно вспомнить не только свою нынешнюю жизнь, но и события десятилетней давности, которые она когда-то заставила себя забыть.Постепенно все встает на свои места.