Последняя жертва Розы Ветров - [12]
Конечно, я могла бы позвонить по обычному телефону, но никакая сила на свете не способна была сейчас заставить меня подняться на ноги и спуститься в гостиную. Сидя на ковре у изножья кровати, я просто смотрела на экран телефона, молясь о том, чтобы Стив поскорее прочел мое сообщение и хоть что-то написал в ответ, пока аппарат еще подает признаки жизни. Поторопившись сегодня покинуть офис, зарядник я оставила в своем рабочем столе.
Долго ждать мне не пришлось, ответ высветился через минуту: «Будь готова к полудню», и телефон погас. Батарейка села.
Я облегченно вдохнула и огляделась, поневоле напрягая слух.
Ничего.
Никогда раньше я не думала, что одиночество может быть таким нестерпимым, душным от страха и черным от безысходности.
Переводя взгляд с одного предмета на другой в своей комнате, которая еще несколько минут назад была моим неизменным и надежным убежищем от любого зла, а сейчас давила на меня всеми четырьмя стенами, я вновь осознала, что страх оказался первым проявлением чувств, которое я ощутила за прошедший месяц. Я уже привыкла ничего не чувствовать: ни радости, ни тоски, ни боли, и это меня спасало. Но сегодня все изменилось. На меня разом навалилось все самое плохое и тяжелое, что только может почувствовать человек, оставшийся один на всем белом свете.
Телефон выскользнул из моих ослабевших пальцев, и слезы полились с новой силой.
Сидя на полу, я горько оплакивала рано ушедшего отца и свой безмерный страх, который не отпускал меня все эти долгие серые недели, притаившись в укромных уголках души, а сейчас овладел мною с новой силой. Он звучал в непрекращающемся сентябрьском ливне, шипел в тонком, еле заметном шуме включенного музыкального центра, рвался из моей груди вместе с рыданиями. И не было ему конца в эту промозглую осеннюю ночь, когда так остро ощущается одиночество и так нестерпимо болит измученное сердце.
Сумрачное утро
Стив приехал в одиннадцать утра.
Я встретила его в банном халате, сидя на кухне с книгой, которую не читала, а лишь перебирала по слогам и буквам одну-единственную фразу:
«– Что знаешь ты об одиночестве?
– Все».
Если бы этот вопрос задали мне, я бы ответила точно так же.
На столе передо мной стояли в ряд четыре пустые кружки с кофейными разводами и нетронутая корзинка с подсохшими шоколадными рогаликами. Рогалики мне принесли позавчера с вечерней доставкой продуктов из супермаркета, я вынула их из пакета, а потом забыла убрать.
– Это что, твой завтрак? – поинтересовался Стив, опускаясь на стул.
– Вроде того, – уклончиво ответила я, желая только одного: чтобы он не стал меня чем-нибудь кормить.
Рогалики в меня так и не влезли, зато кофе я напилась на неделю вперед, когда, ослабев от слез, выползла из спальни на кухню и просидела тут до пяти часов. Смотрела, как тени перебираются с раковины на сушилку для посуды, потом на шкафчик со столовыми приборами, потом на плиту… и глотала черный кофе без сахара.
Хорошо, что папа в свое время настоял на покупке большой семейной кофеварки, не обращая внимания на мои аргументы, что для нас двоих нет смысла покупать ведро с проводом.
Сегодня кофе мне хватило на всю ночь.
Услышав бой часов в гостиной, я автоматически насчитала пять ударов и заставила себя встать и подняться в комнату. Душ занял больше времени, чем я рассчитывала, так как я поминутно вздрагивала, прислушиваясь к звукам вокруг, то и дело роняла мыло, когда мне казалось, что я слышу шорох или стук. Овальный зеленый кусок, пахнущий яблоками, падал мне под ноги и выписывал по мокрому дну ванны пируэты, от которых у меня кружилась голова.
Подсушив волосы, я опять оказалась на кухне, где мне пришлось долить воду в кофеварку и где спустя несколько часов меня застал звонок в дверь.
– Может, поешь? – тихо спросил Стив, обхватив ладонями кружку кофе, которую я поставила перед ним, изображая радушную хозяйку.
– Я не хочу есть.
– Я могу тебе что-нибудь приготовить, пока ты собираешь вещи.
О боже! Вещи!
У меня просто вылетело из головы, что нужно собраться в поездку.
Я слабо улыбнулась и покачала головой.
– Не надо. Я лучше пойду наверх и уложу сумку. Это не займет много времени, так что ты можешь подождать меня здесь, я буду готова через несколько минут.
Стив слушал меня, глотая дымящийся напиток, и едва заметно кивал.
– Угу. Ты сегодня плохо спала?
Я подавила истеричный смешок и поднялась, чтобы убрать свои чашки со стола. А если честно, то лишь затем, чтобы под благовидным предлогом отвернуться от Логана.
Ему про голоса в моей голове знать не нужно. А про слезы тем более.
– Ты не ответила, – голос Стива прозвучал со спокойной угрозой, и я поняла, что он не отвяжется. Придется что-то объяснять.
– Да.
– Голова болит?
– Нет.
– А что болит?
– Ничего.
Если он спрашивал только о физической боли, то я ответила ему абсолютно честно.
– Вчера я звонил тебе минут через десять после того, как отправил сообщение. Сразу не мог: как раз разговаривал по телефону в госпитале, а когда разобрался с делами, оказалось, твой мобильник не отвечает.
– У него села батарейка, а зарядник остался в офисе.
Как хорошо, когда не приходится обманывать!
– А что в таком случае произошло с твоим городским телефоном? Лично у меня аппарат просто раскалился, так долго я выслушивал гудки, однако трубку ты все-таки не сняла.
Расставшись с женихом, Кристина Риверс возвращается из Чикаго в городок своей юности, чтобы залечить душевные раны. По пути она попадает в аварию, теряет память и приходит в себя в доме молодого фотографа Ника Вуда, который называет себя ее мужем.Пытаясь соединить прошлое и настоящее, Кристина осознает, что ее связывает с Ником нечто большее, чем брачные узы. И теперь ей важно вспомнить не только свою нынешнюю жизнь, но и события десятилетней давности, которые она когда-то заставила себя забыть.Постепенно все встает на свои места.