Последняя Утренняя Звезда - [24]

В это мгновение раздался топот тяжелых шагов и звяканье брони на верхушке лестницы, ведущей из галереи в зал для приемов. Гарн повернулся: как если бы Валанс произнес заклинание вызова, на лестнице появилась высокая фигура, одетая в покрытые серебром доспехи; даже по ее военной выправке и сверкающей броне было видно, что это не может быть никто другой, кроме Руты Ханиша, сурового генерала, о котором говорил Валанс. Очень бледное лицо с орлиным носом, волосы поредели на висках и собраны сзади в пучок. Черная и узкая, похожая на стрелу голова с густой бородой. Величественная походка, темные горящие глаза, два пятна лихорадочного румянца высоко на скулах, все говорило о жестком и даже жестоком человеке.

За ним стояло шесть стражников с алебардами, одетые, как и их лорд, в пластинчатые доспехи. В отличии от пестрой толпы у ворот, с их заржавленными кольчугами, броня этих стражников сияла и искрилась, и глядели они тяжелым взглядом закаленных воинов.

Рута Ханиш уставился на сцену под ним, в то же мгновение слуги затаили дыхание и застыли на месте, и даже увядшие придворные, которые опять приглушенно переговаривались между собой, немедленно замолчали. Но Рута Ханиш глядел на одного и только на одного. Фазада. Потом грозный губернатор стал неторопливо спускаться по лестнице, по-прежнему не отрывая взгляд от мальчика, стражники последовали за ним; поднимаясь и опускаясь, как казалось, в унисон с ним, они так же неторопливо шли следом. Когда губернатор оказался внизу, все почтительно встали, все, за исключением Гарна.

Рута Ханиш пересек зал, его подбитые металлом сапоги звонко ударяли о мрамор. Он остановился перед мальчиком, и холодно поглядел на него, сверху вниз. — Итак, — сказал он, — что это у нас здесь? Ребенок, одетый в волчий плащ? — Он наклонился вперед и щелкнул бронированными пальцами по волчьей шкуре. — Чужеземный наряд. Говори, если тебе есть что сказать. Мне сообщили, что ты пересек лед. Откуда ты, из Оссии?

Если Фазад и испугался угрозы, прозвучавшей в голосе командира, он никак этого не показал. Вместо этого он, казалось, еще больше выпрямился, не отводя глаз от лица Руты. — Нет, — ответил он, — не из Оссии, но из Тралла, и принес хорошие новости. В вашей стране, последнем свободной от Червя месте, мы ищем убежище.

Рута Ханиш презрительно усмехнулся. — Ну-ну, перед тем, как лед сковал порт и уничтожил флот, сюда тоже приходили другие. И они говорили то же самое, но я вывел их на чистую воду: они оказались оссианскими шпионами. Каждый из них был предателем и все сплясали огненную джигу на площади.

Гарн, до этого сидевший на скамье, неожиданно встал. Рута посмотрел на него, его взгляд остановился на пустом рукаве туники старого воина, потом перешел на единственную оставшуюся руку, которая по-прежнему сжимала штандарт клана Иремаджей.

— Я солдат, — сказал Гарн. — Я сражался на поле Тралла и там оставил свою руку, да и сам едва не остался там.

— В тот день мы потеряли больше, чем руки и кровь, — ответил Рута. — Там осталась наша честь, тоже. Разве ты чем-то отличаешься от других?

— Честь не умирает никогда, — ответил Гарн.

— Да ты наглец, — сплюнул Рута Ханиш, кивком подзывая к себе шестерых стражников. Все шестеро с унисон шагнули вперед, их доспехи звякнули.

— Сир, я могу поручиться за этого человека, — торопливо сказал Валанс, вставая рядом со своим старым другом.

Теперь темный гнев Руты обратился на него. — Придержи язык, сержант, так как эта парочка сегодня будет ночевать в тюрьме, и ты тоже, если не заткнешься.

Стражники уже положили руки на плечи двух иностранцев, когда с галереи над их головами послышались шаги. Все невольно посмотрели вверх. Человек, одетый в белый плащ и с золотым жезлом в руке, стоял там, где несколько мгновений назад стоял Рута.

"Кригган", слово зашуршало среди собравшихся придворных.

— Кто это? — прошептал Гарн Валансу.

— Один из предсказателей королевы, — так же тихо шепнул сержант.

Длинное лицо предсказателя, хотя и сморщенное, как мятый бумажный шар, скорее казалось мягким и добрым, возможно из-за пронзительных синих глаз над белой бородой, окаймлявшей выдающийся вперед подбородок. Несколько секунд он разглядывал сцену внизу. Потом заговорил, низким и звучным голосом. — Рута Ханиш, пускай иноземцы поднимутся в Белую Башню; королева предоставит им аудиенцию.

Казалось, что пятна румянца на высоких скулах Руты вспыхнули, лицо стало еще жестче, а губы дернулись. Он шагнул вперед, сжимая бронированные кулаки. Но, усилием воли, сумел смирить себя. Остановившись, он скованно поклонился.

— Я подчиняюсь воле королевы, — сказал он, сжав зубы. Губернатор острова дернул головой, стражники потащили Гарна и Фазада по лестнице, но Кригган запрещающе махнул жезлом.

— Пускай иноземцы идут одни, вместе с сержантом, — сказал он ровным голосом, повернулся и ушел, даже не посмотрев, будет ли выполнен его приказ или нет, как если бы знал, что никто не осмелится его ослушаться.

Рута Ханиш глядел на него, не скрывая неудовольствия, потом повернулся к Гарну. — Я не забуду твоих слов. Я знаю, что все, кто идет через лед, предатели и шпионы, — сказал он и дико дернул головой, показывая, что пойдет следом за предсказателем. Гарн спокойно вернул взгляд, потом повернулся и стал подниматься по лестнице следом за Фазадом и Валансом.