Последняя тайна осени - [41]

У Васина хватило выдержки отметить про себя, что в машине не было водителя. Ему бы просто не нашлось там места – она состояла, казалось, только из гусениц и кузова.

Васин вновь посмотрел на своих противников. Те со всех ног – насколько это удавалось на камнях – бежали к нему.

– Способны ли вы передвигаться самостоятельно? – спросила машина участливым девичьим голосом.

Однако Васин не был настроен сейчас болтать о пустяках. Его положение становилось серьезнее, чем он ожидал.

– Если вы не способны передвигаться самостоятельно, – продолжала ворковать самоходная тележка, – то по истечении десяти секунд будет отправлен сигнал диспетчеру и за вами вышлют медицинский кар. Если вы ограничены в передвижении, постарайтесь переместиться на платформу, и вы будете немедленно доставлены в медицинский центр для оказания помощи.

Машина вздрогнула и с едва слышным скрипом повернулась к Васину боком. Ярко-оранжевый борт кузова наклонился и пополз вниз, превращаясь в лебедку.

Васин понял, что другого шанса не будет. Он не заставил машину ждать себя целых десять секунд, а без промедления прыгнул в кузов. Борт остановил свое движение и незамедлительно вернулся на место. После этого машина плавно и бесшумно набрала скорость.

Васин распластался на дне кузова. Машина шла удивительно ровно и мягко, хотя двигалась по обломкам, ямам и ухабам. Слышался только шорох камней под гусеницами и легкое поскрипывание механизмов. Но вот в этот фон вплелись новые звуки – резкие щелчки, как будто камушки стучат по железу. Васин понял значение этих звуков, лишь когда увидел в кузове, совсем рядом со своей ногой, две маленькие аккуратные дырочки.

По машине стреляли. Васина перестали волновать юридические и моральные аспекты применения оружия сотрудником милиции. Он высунулся из кузова и, не целясь, узким веером выпустил оставшиеся шесть пуль. А затем упал на дно и поменял обойму.

Он стрелял не для того, чтобы убить кого-то. Он хотел просто заставить врагов остановиться и спрятаться. А тем временем быстрая машина унесет его из зоны поражения. Хотя кто знает, какая у их оружия зона поражения...

Но машина поступила несколько иначе. «Фиксируется повышение степени опасности» – сообщила она и начала лязгать и вздрагивать. Откуда-то выдвинулись широкие пластины, увеличились, еще раз выдвинулись, защелкнули, и через несколько секунд Васин оказался под глухим колпаком. Машина создала вокруг него непроницаемую защиту, даже звук ударяющихся об нее пуль был не слышен. А может, они просто перестали стрелять.

«А вдруг застрянет? – подумал Васин. – Из этой скорлупы ведь и не выберешься. Осталась одна обойма...»

Но время шло, а тележка продолжала мягко нести его неизвестно куда. Васину было не по себе в темноте, он хотел посветить спичкой, но передумал – мало ли что тут может загореться.

Наконец что-то щелкнуло, купол разорвался, показав полоску неба, а затем сложился и исчез без следа.

Васин поднялся и соскочил на землю. Оказывается, пока он путешествовал, небо потемнело, да и воздух стал прохладнее. Близился вечер.

Машина принесла его к одному из тех прозрачных куполов, что он видел из окна поезда. Сейчас освещенный изнутри купол был похож на рыбачий электропоплавок. За матовыми стенами передвигались неясные тени, вспыхивали какие-то лампы.

– Как вы себя чувствуете?

Васин обернулся. Рядом стояла взрослая и очень красивая женщина в оранжевой куртке.

– Нормально, – неуверенно ответил Васин.

– Долго вы пролежали в развалинах?

– Э-э... Не помню.

– Удивительно! Уже столько дней прошло, а мы продолжаем находить в развалинах живых людей. Что у вас с головой?

– А что у меня с головой?

– У вас кровь. Вы сильно поранились?

Васин хотел коснуться лица, и только тут понял, что до сих пор держит в руке пистолет. Он спрятал его в кобуру, взялся покрепче за ремень сумки.

– Ничего страшного, – сказал он.

– Идемте со мной, – женщина повернулась и пошла в сторону купола.

Васин медленно двинулся за ней. Он радовался, что так здорово вышел из трудной ситуации и избежал нежелательных расспросов. Никто теперь не удивится – мало ли, получил человек камнем по голове и все забыл.

Входя внутрь дома-полушария, Васин коснулся стены. Купол был не стеклянный, а либо резиновый, либо пластмассовый. Стена пружинила под ладонью, как воздушный шарик.

Его завели внутрь, усадили на надувное кресло. Сквозь прозрачные стены были видны ряды пустых кроватей в соседнем помещении.

Женщина подошла, нежно положила руку ему на плечо и вытерла кровь с лица влажным холодным тампоном. Откуда-то возник сонный сухопарый человек с водянистыми стариковскими глазами, сел рядом. Посидел с минуту, вздохнул, достал из кармана оранжевой куртки плоскую коробку в кожаном футляре и, тыкая в нее блестящей палочкой, начал задавать вопросы.

– Как ваше имя?

– Не помню, – уверенно ответил Васин.

– Не помните?! – удивился доктор. – Ладно, узнаем. А где вы работаете?

– Ничего не помню, – упрямо повторил Васин.

– Хм... У вас голова не болит?

– Нет-нет. Все нормально.

– Нормально, – повторил доктор. – Ну, все равно вам придется пройти диагностическое тестирование. А тем временем мы установим ваше имя и все остальное. Вам есть где сегодня переночевать?