Последняя стрелка - [60]

– Это еще почему? – Полунин не смог скрыть своего изумления.

– Громов подозревает вас в причастности к исчезновению этих людей, – ответил адвокат. – Он считает, что вы пытались фальсифицировать дело, подтасовав факты против омоновцев и Стрельцова, чтобы добиться освобождения своего друга. И у меня пока нет против этого аргументов. Боюсь, вам придется явиться к следователю и дать подписку о невыезде!

– Это подождет пару дней, Денис Григорьевич. А сегодня считайте, что вы меня уже не застали. Меня нет в городе.

– Тогда, Владимир Иванович, вам действительно нужно поскорее уехать, – вздохнул Степин. – Потому что следователь уже на пути к вам.

Глава одиннадцатая

Москва встретила Полунина оттепелью. Несмотря на приближающийся Новый год, моросил дождик, звенела капель, дороги были покрыты липкой грязью.

Впрочем, погода Полунина не очень интересовала. Из-за полученной от Степина информации о возбужденном против Полунина уголовном деле ему пришлось вылететь в тот же день.

Татьяне удалось заказать билеты на вечерний рейс, но забронировать места в гостинице она уже не успела. После разговора с адвокатом Полунин отпустил девушку домой, готовиться к поездке, а сам, собрав документы, уехал с предприятия за несколько минут до прихода следователя.

Времени до вылета у Владимира оставалось еще достаточно, и он попытался связаться с Фиксатым, чтобы узнать, где он находится в данный момент и куда пропали двое омоновцев. Полунин опасался, что их исчезновение – дело рук Виталия, и хотел предупредить его о новых санкциях прокурора.

Однако сотовый Мухина молчал, и отыскать его Владимиру не удавалось. Исчез и Батон. Дома его не было, и никто не знал, куда он делся. Полунина это насторожило, но выяснить он так ничего и не смог, не было времени.

Узнав, что Громов собирается взять с него подписку о невыезде, Полунин понял, что Исаев начал против него новую крупномасштабную атаку. И в случае отъезда Владимира из города после дачи такой подписки его могли ждать большие неприятности. А если предположить, что прокурор один из подручных начальника УВД, то эти «неприятности» грозили обернуться настоящей катастрофой. Даже арестом.

Владимир связался со Степиным и попросил его заняться поисками Фиксатого и Батона, предупредить их о новом повороте событий и заодно попытаться выяснить, не известно ли им что-нибудь об исчезновении омоновцев. Ведь именно Мухину и Батону поручено было узнать, где находились омоновцы в момент убийства Шакирыча и исчезновения Щукина.

Прощаться с женой Владимир не поехал, хотя ему очень хотелось посмотреть, как они с Антоном устроились на новом месте. И вызвано это желание было не столько ревностью, сколько чувством одиночества, охватившим Полунина с самого утра. Но появляться в квартире, снятой Болдиным для его жены и сына, было опасно, и он позвонил туда по телефону.

Разговор со Светланой получился каким-то скомканным и оставил в душе Полунина двойственные ощущения. Владимиру казалось, что жену тяготит вынужденная разлука с ним. В то же время он почувствовал в ее голосе нотки облегчения.

Он так и не смог понять, чем вызвано это облегчение – тем, что она покинула квартиру, где боялась оставаться, или чем-то иным.

Почти до самой Москвы Полунин спал. Сев в самолет, он вдруг почувствовал страшную усталость от стрессов и недосыпаний последних дней, его организм требовал отдыха, и Владимир не стал сопротивляться. Он закрыл глаза и почти сразу после взлета уснул. А проснулся уже над Москвой, с удивлением обнаружив, что уютно устроился на плече у Татьяны. Полунин выпрямился и, протирая заспанные глаза, извинился за свою бесцеремонность.

– Ой, да ничего страшного! – улыбнулась ему девушка. – Это я положила вашу голову себе на плечо, увидела, как вертитесь в кресле, пытаясь устроиться поудобнее, и решила, что на моем плече вы выспитесь лучше.

Владимир смутился. Забота секретарши тронула его до глубины души. В последние несколько дней он только и делал, что кому-то что-то доказывал и с кем-то за что-то боролся, в ответ получая непонимание, обиды и черствость. И именно поэтому воспринял поступок Татьяны не как желание угодить шефу, а как простое человеческое участие.

– Спасибо за заботу, Таня, – проговорил он, пытаясь выглядеть строгим, чтобы девушка не догадалась о его душевные муках. – Но в следующий раз не делайте этого. У вас, наверное, затекла рука.

– Да нет! Что вы, Владимир Иванович! – Татьяна потупилась. – Если честно, мне даже было приятно. Босс спит у меня на плече, как ребенок. И я впервые за долгое время почувствовала, что кому-то нужна. А это такое прекрасное чувство.

Полунин ничего не ответил, подумав, что душевное состояние Татьяны сродни его собственному. Ведь Полунин совсем ничего не знал об этой девушке. Нанимая ее на работу, он даже не удосужился посмотреть ее анкетные данные. А поговорить с Татьяной у него просто не нашлось времени.

Впрочем, Полунин собирался восполнить этот пробел. Они прибывали в Москву около девяти часов вечера и до утра у них не было никаких дел, не считая поиска гостиницы. И весь вечер после прилета в столицу Владимир собирался посвятить Татьяне. Он окончательно решил, что девушка останется работать в его фирме, и хотел побольше узнать о ней.