Последняя радиограмма - [12]

Шрифт
Интервал

Мостик ненадолго опустел.

Мы обогнули мыс, и скрылись из виду огни костров. Только долго еще доносился затихающий перестук барабанов. Но теперь он мне в самом деле казался беспокойно-тревожным…


25 ноября. Сейчас все уже позади. Только что обошел лодку. Спят подвахтенные. Но люди на вахте возбуждены. Всюду разговоры, неохотно смолкавшие при моем появлении, а отвлекаться нельзя ни на секунду. Минувший день научил нас многому. Обманчиво пуст оказался Тихий океан. События последних часов не скоро изгладятся в нашей памяти…

Днем сигнальщик доложил, что видит бурун-чик на горизонте. Газиев вгляделся и крикнул:

— Всем вниз! Срочное погружение! Боевая тревога!

Через мгновение мостик опустел. Командир, рулевой, сигнальщики скатились вниз. Захлопнулся люк.

— Подлодка! — задыхаясь, сказал Газиев. — Идет прямо на нас!

Наша лодка с дифферентом на нос стремительно уходила вниз.

— Глубина пятнадцать! — доложил боцман.

— Задержаться на двадцати пяти! Моторы самый малый! Акустикам слушать!

Замерло все в отсеках. Ни звука. Мертвая тишина. Как будто не было здесь пятидесяти подобравшихся, готовых к бою людей.

Но тишина царила и за бортом. Сколько ни напрягали слуха акустики — ни звука в толще воды.

— Боцман, всплывай на перископную глубину! — приказал Газиев.

Лодка, качнувшись, поползла вверх. Газиев, подняв перископ до предела, напряженно ждал мгновения, когда откроется поверхность океана.

И вдруг голос акустика:

— Слышу шум винтов подлодки слева!

Все замерли. Срывающийся голос акустика:

— Слышу гул торпед! Идут слева от нас! Пеленг пятнадцать!

Теперь все решали доли мгновений.

— Заполнить цистерну балластного погружения!

Лодка камнем пошла на глубину.

Голос акустика:

— Торпеды проходят над нами! Шум винтов слева!

Газиев не отрываясь смотрел на глубиномер. Стиснул зубы.

— Ныряй на глубину!

Снова лодка рванулась вниз. Стрелка глубиномера летела по циферблату. 50 метров… 60…

— На семьдесят задержаться! — скомандовал Газиев. — Акустику слушать горизонт!

Опять замерли.

— Слышу шум торпед! Идут над нами! Шум винтов лодки по корме!

— Расстояние?

— Восемь кабельтовых.

— Пеленг?

— Тридцать градусов!

— Право сорок пять! Кормовые аппараты… Товсь!

Окаменело лицо Газиева. Сжались кулаки. Наконец он даст сейчас первый залп по врагу!

— Аппараты, пли!

Вздрогнул корпус лодки.

— Торпеды вышли!

Теперь все обратились в слух. У Газиева шевелились губы: считал про себя секунды.

Но секунды шли, а взрыва не было. И с каждым мгновением мрачнел Газиев.

Когда-то Шухов сказал мне: «Для подводника лучшая музыка — взрыв торпеды, посланной в борт вражеского корабля. И похоронный марш — тишина после промаха».

Его бывший помощник, видно, тоже усвоил эту музграмоту.

— Шум винтов подлодки справа по борту! — доложил акустик. — Пеленг сто двадцать!

Газиев очнулся.

— Лево на борт! Средний вперед!..

Так начался этот чудовищный поединок слепых. Все зависело от того, у кого окажутся крепче нервы. Маневрируя, нам удавалось уклониться от атак врага, но и наши торпеды не достигали цели.

После каждого промаха приливала кровь к смуглому лицу командира. Газиев забыл, что это лишь первый его бой, а противник может быть опытнейшим подводным асом, что весь экипаж нашей лодки держит только первый экзамен. Газиев понимал лишь одно: рядом враг и он должен во что бы то ни стало уничтожить его…

В отсеках считают вражеские торпеды, проносящиеся рядом.

— Пятая…

Бесконечно долго тянется время.

— Шестая…

Миновал еще час.

— Седьмая…

Все реже залпы. С каждой ушедшей торпедой противник становится осторожней.

Томительно тянется время. Нервы напряжены до предела. Слух обострен так, что, кажется, пролети муха — ее жужжание покажется грохотом бомбардировщика.

— Восьмая…

Еще одна торпеда проходит мимо. Но и нам никак не удается достать врага. Проиграет тот, кто первым окажется безоружным.

— Шум винтов прямо по носу, пять кабельтовых!

Слишком велик соблазн.

— Носовой третий… Пли!

И опять увернулся противник. У нас осталась одна торпеда. Последняя. Нам остается только ждать. Чтобы точно сказать, сколько прошло времени, мне придется заглянуть в вахтенный журнал. Мне показалось, до следующего возгласа акустика прошла вечность.

— Слышу торпеду слева по борту!

— Держать глубину!

Затаив дыхание, слышим, как совсем рядом проходит смерть. Это девятая торпеда противника.

Если неизвестная подлодка того же класса, что и наша, то и у врага остались всего одна-две торпеды. В этой борьбе, где ставка — жизнь пятидесяти людей, выиграет теперь тот, кто окажется более терпеливым…

Пятый час длится подводная дуэль. В лодке тяжело дышать. Но нельзя всплыть, освежить воздух. Надо ждать.

И мы ждем. Ждем, задыхаясь, обливаясь потом. От напряжения обручем стискивает голову. Мы ждем.

Но ждет и враг. Мы не знаем даже, чья это лодка. Японская, принявшая нас за американцев? Забравшаяся так далеко субмарина гитлеровцев? А может быть…

Враг затих. Мы не слышим больше шума его винтов. Отступил? Покинул поле боя? Ушел?

Газиев не выдерживает. Он приказывает подвсплыть, не продувая балласта, с помощью горизонтальных рулей.

Я с тревогой смотрю на него. Но приказ командира — закон.

Лодка подвсплыла. Глубина — тридцать.


Еще от автора Алексей Николаевич Леонтьев
Потребности, мотивы и эмоции

Это полная версия мини-книги А.Н. Леонтьева Потребности, мотивы и эмоции. Та самая книга, которую студенты тщательно конспектируют. Знаменита сложностью и сжатостью мысли на прочитанное предложение.


Тройной прыжок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Деятельность. Сознание. Личность

"Деятельность. Сознание. Личность" – одна из главных книг выдающегося российского ученого А. Н. Леонтьева (1903–1979), по которой до сих пор в нашей стране учатся студенты-психологи.


Белая земля

В основе повести А. Леонтьева «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны.


Обратной дороги нет

Книга открывается рассказами Героя Советского Союза писателя В. Карпова «Мы уходили в ночь» о действиях советских войсковых разведчиков в годы Великой Отечественной войны.В сборник вошли также четыре приключенческие повести: «Белая земля» А. Леонтьева, «Обратной дороги нет» В. Смирнова, И. Болгарина, «Улица царя Самуила, 35» В. Понизовского, «Трое суток рядом со смертью» В. Смирнова, Ю. Попкова.В этих произведениях раскрывается величие подвига советского человека, твердость и прочность того душевного материала, из которого сложен его характер.


Биологическое и социальное в психике человека (Проблемы развития психики)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Погибаю, но не сдаюсь!

В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Побратимы

В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.


Страницы из летной книжки

В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.


Гепард

Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


Осененные гвардейским стягом

Аннотация издательства: Командир крейсера «Красный Кавказ» рассказывает в документальной повести о боевых действиях крейсера в годы Великой Отечественной войны. За участие в освобождении города Феодосии крейсеру, первому в Военно-Морском Флоте, было присвоено звание гвардейского корабля. Автор описывает мужество и героизм матросов, офицеров, проявленные ими в те суровые дни. Об авторе: Гущин Алексей Матвеевич родился в деревне Федюшино Костромской области. В 20-х годах по путевке комсомола был направлен на Черноморский флот.


Операция «Дар»

К ЧИТАТЕЛЮВ этой книге нет вымысла. Ее герои — советские разведчики-чекисты — действительно совершали в годы Великой Отечественной войны чудеса доблести и отваги, мужества и самопожертвования.Автор книги — Александр Александрович Лукин — пришел на службу в органы государственной безопасности еще совсем юным комсомольцем. О незабываемых в жизни советского народа годах борьбы с контрреволюцией он позднее рассказал в книгах «Сотрудник ЧК» и «Тихая Одесса» («Седой»).Когда началась Великая Отечественная война, А. А. Лукин стал заместителем командира по разведке в прославленном чекистском отряде Героя Советского Союза Д. Н. Медведева.


Девушка из Ржева

Документальная повесть рассказывает о комсомолке Паше Савельевой, участнице подпольной группы в Луцке. Вместе с товарищами по борьбе она выкрала у немцев образец секретного химического оружия, который затем был переправлен в Москву.


Выстрел в переулке

В центре Москвы убит выстрелом из пистолета и ограблен бухгалтер одной из московских столовых. Преступникам, похитившим крупную сумму денег, удалось скрыться. Сотрудники Уголовного розыска приступают к расследованию...