Последняя Пасха - [5]
– Погоди, – сказал Смолин, – а не могло до золотишка добраться НКВД? Ему ж в тридцать седьмом как раз и пришили убийство Кутеванова, значит, могли допросить, вытрясти правдочку, послать людей потихоньку…
– Возможно, – сказал Кот Ученый, – но чисто теоретически. Все обстоятельства его бесславной кончины опять-таки подробно изложены в трудах перестройщиков – с опорой на архивные дела и воспоминания недостреленных. Подмели его и шлепнули в самое шальное время тридцать седьмого, когда грохотал конвейер: быстренько выбить показания, быстренько приговорить, быстренько шлепнуть. По этому делу шла целая группа, что-то там насчет связей с Тухачевским… Взяли их всех скопом, скопом мутузили, скопом расстреливали. В самые сжатые сроки. Никакой тебе индивидуальной разработки и долгих психологических игр. Великолепный сюрреализм получился, если разобраться: следак, который вел его дело, должно быть, копнул биографию и, высмотрев инцидент с броневиком, возликовал: ага, тут и думать долго не надо, не стоит ничего придумывать. Тонул вместе с героическим командиром полка, выплыл один? Значит, по заданию троцкистов – так, между прочим, в деле – Кутеванова и ухлопал. Прецеденты известны. И никто представления не имел, что выдуманное на скорую руку обвинение, вот парадокс, было в данном конкретном случае чистейшей правдой… Следака, кстати, тоже шлепнули, когда пришел Лаврентий Палыч и принялся чистить органы от всякого дерьма… Что?
– Погоди-ка, – прервал его Смолин, глянув в окно. – Это определенно по нашу душу…
Прямехонько у калитки стоял милицейский «уазик», и доблестные силы правопорядка в количестве одного молодого сержанта как раз заглядывали через заборчик палисадника.
– Интересные дела, – процедил Смолин сквозь зубы. – Вроде бы ничего такого случиться не должно, но кто ж их знает… Ладно, на виду ничего предосудительного, да и оснований для обыска вроде бы нет. Сиди, а я пойду посмотрю.
Он проворно спустился на первый этаж. Глыба выглядывал из отведенной ему комнатки с настороженно-философским видом старого лагерного ходока, привыкшего в любой момент ждать от жизни самого худшего, равно как и неожиданного.
– Схоронись, – велел ему Смолин негромко. – По твоим хвостам нагрянуть не могли?
– Да не оставил я хвостов…
– Ничего с собой такого?
– Ничего, от чего отбояриться нельзя…
– Ну, ладненько, – кивнул Смолин. – Пойду погляжу, чем обязаны такому визиту…
Отпихивая ногой отчаянно пытавшуюся прорваться следом за ним в палисадник Катьку, он пролез в калиточку – со спокойным, благодушным видом предельно честного обывателя, ни в чем противозаконном не замешанного: почесывая пузо под футболкой, глупо улыбался, вообще держался раскованно.
Перекинулся парой слов. Сходил в машину, чтобы достать из бардачка права, как документ, в данном случае вполне удостоверяющий личность. Перегнувшись через хлипкий заборчик, расписался там, где указали – и вернулся в дом нимало не озабоченный.
– Ерунда, – бросил он выглянувшему Глыбе. – Свидетелем тащат, и заранее ясно, что не по собственному делу, какового, собственно, и нет…
Поднявшись в мансарду, налил себе полный стакан пивка и с большим удовольствием выцедил до донышка. Чертыхнулся сквозь зубы:
– С-суки, вечно теперь нервотрепки ждешь…
– Что там?
– Да ерунда, – сказал Смолин. – Велено мне завтра быть в качестве свидетеля у дознавателя Кияшко. Это наверняка из-за Гоши, чтоб ему ежика родить супротив шерсти… Ну да, и адрес соответствующий… Ладно, это мы – махом… – он опустился в кресло и с силой потер ладонями лицо. – Блин, дадут когда-нибудь работать нормально… Итак… Что мы имеем? Есть шанс на то, что саквояж с его аппетитным содержимым все еще покоится на дне Шантары…
– Огромный шанс!
– Давай считать, что это просто шанс, – хмуро сказал Смолин, – чтобы потом в случае чего не было обидно за пустышку… Значит, что? Значит, нужна лодка и соответствующий аппаратик…
– Мы с Фельдмаршалом за день провернем. Не бог весть что, раздобудем в два счета. Аккуратненько поплаваем, типа рыбаки, да и аквалангом никого на реке не удивишь, сам знаешь, у меня с этим неплохо…
– Знаю, – проворчал Смолин. – Ихтиандр ты у нас, чего уж там… Да и я ради такого дела сам нырну…
– Ты ж нырял-то раза два…
– Четыре. Кое-какой опыт есть. Я сам полезу, – твердо сказал Смолин. – Если найдем, я сам полезу. Я с детства слышу про этот долбаный броневик, с пионерского светлого детства… Даже реферат сочинял в пятом классе к какой-то дате, как сейчас помню…
